Больше жизни, Хлоя Браун!. Талия Хибберт

будто она не могла удержаться от того, чтобы не скривиться. Влагу, блестевшую на ее горле и ключицах, – может, осталась после душа, если она плохо вытерлась. Изгиб ее голых лодыжек, торчащих из-под полы халата. Последнее никак не относилось к его подозрениям, так что он не знал, почему его взгляд так зацепился за эту деталь. Неважно.

      Наконец он спросил:

      – Ты признаешь наконец, что травмировалась?

      – Я не травмировалась, – ответила Хлоя. – Мне больно.

      Голос у нее был опасно жизнерадостный, словно сияющий на солнце нож. Как будто от того, чтобы проткнуть Рэда насквозь, ее отделяли всего десять секунд и один раздражающий вопрос.

      Он придал голосу самое терпеливое, неосуждающее звучание:

      – И разница в том, что?..

      – Мне всегда больно, мистер Морган. Особенно когда я делаю всякие глупые вещи вроде лазанья по деревьям за неблагодарными котами.

      – Рэд, – рассеянно поправил он: пазл в его голове наконец сложился: – Хронический болевой синдром?

      Она перевела на него явно удивленный взгляд.

      – Что? Я много чего знаю.

      Хлоя эпически – иначе и не скажешь – закатила глаза:

      – Как хорошо для тебя!

      Это, очевидно, должно было положить конец разговору. Хлоя явно не была настроена пускаться в дальнейшие объяснения, и, раз уж она не скрывала от него какое-то требующее немедленной помощи ранение, остальное его не касалось. Рэд так и сказал себе, и очень твердо: «Это не мое дело. Это не мое дело. Не мое это собачье дело». Ей явно есть кому позвонить в случае ЧП, как его мать звонит ему, когда путает с инсулином. У него не было больше ни единой причины тут торчать.

      Но он же должен закончить с чаепитием, не так ли? Будет невежливо оставить чай недопитым.

      Рэд сидел, уставясь в окно, и потягивал почти остывший напиток. Хлоя рядом с ним занималась тем же. Из ее окна он видел свое собственное: их разделял лишь узкий дворик. Видел свой брошенный мольберт и даже несколько голых холстов, сваленных в комнате. Роскошная позиция для слежки, ничего не скажешь.

      Он одним глотком прикончил остатки чая и посмотрел на Хлою – только чтобы обнаружить, что она утомленно прикрыла глаза.

      – Ты хочешь, чтобы я отчалил и дал тебе поспать?

      – Я не устала, – немедленно отозвалась она. – Просто даю глазам отдохнуть.

      Поскольку это явно был бред собачий, настало время уходить. И все же он почему-то продолжил пребывать на диване и нести бессмысленную фигню в духе:

      – Значит, ты веб-дизайнер.

      – Ага, – пробормотала Хлоя.

      Она была такая притихшая, без обычного язвительного огонька, что Рэду невольно захотелось вновь его зажечь – любым возможным способом. Даже если это означало бы выбесить ее:

      – Вот уж не подумал бы, что ты станешь утруждать себя работой. У вашей семьи ведь денег куры не клюют.

      Это вроде как сработало. Хлоя приоткрыла один глаз, словно греющаяся на солнышке ящерица, умудряясь при этом выглядеть надменно:

      – С