Тихая ложь. Михаль Шалев

ответил голос, который Сиван запомнила со своего первого посещения.

      – Вы, наверное, страдаете от неудобств, связанных с ремонтом, – продолжала Сиван, словно твердя заученную роль. – Мне бы совершенно не хотелось лишний раз вас беспокоить, но в стене обнаружилась течь, и я хотела бы вызвать сантехника, чтобы он проверил стену и с вашей стороны и решил, что надо делать. Можно мы только посмотрим? Мы постараемся вам не мешать.

      Сиван уже приготовилась к отказу, но, к ее удивлению, старческий голос произнес:

      – Заходите.

      Она оказалась в уютной, ухоженной квартире, выходящей окнами во двор, где вместо ожидаемых ею мусорных ящиков Сиван увидела растущее возле балкона высокое дерево. Приятную картину дополняла зелень, покрывающая стену дома напротив. Бросив вокруг быстрый взгляд, Сиван словно увидела ожившее прошлое: цветная мраморная плитка на полу, более красивая, чем у нее дома; гостиная, обставленная старой, но прекрасно сохранившейся мебелью с расшитыми узорами подушками; прозрачные шторы на окнах. Бадья, который следовал за ней, проскользнул вперед и зашел в ванную, и Сиван осталась наедине с мужчиной и женщиной, которым на вид было лет под восемьдесят, худощавыми и ниже нее почти на голову. У мужчины были седые усы и седые волосы, а одет он был в свитер, надетый поверх клетчатой фланелевой рубахи, и просторные брюки. На женщине был домашний халат, доходящий ей до щиколоток, и мягкие домашние тапочки. На плечи поверх халата она набросила шерстяной шарф, который придерживала на груди одной рукой, а голову покрывал пуховый платок. Запястье украшали тонкие золотые браслеты.

      Ни мужчина, ни женщина не улыбнулись Сиван, однако выражения их лиц не были враждебными. Было видно, что они просто не привыкли к гостям и не знали, что им делать.

      – Как вас зовут? – спросила Сиван, чтобы прервать неловкое молчание. Вопрос был уместным, так как на розовой двери не было таблички с именами.

      – Бат Эль, – прошептала женщина.

      – Алазар, – мужчина слегка наклонился вперед, словно в старомодном поклоне, но тут же выпрямился и указал рукой на гостиную, словно говоря «Проходите, пожалуйста».

      Сиван проследовала в гостиную.

      – Сколько времени вы тут живете?

      Бат Эль и Алазар переглянулись.

      – Пятьдесят, – ответил Алазар.

      – Впечатляет. Вы, наверное, живете здесь дольше всех.

      – Только Маргарита поселилась тут еще до нас, – ответила Бат Эль, все еще тихо, но уже не шепотом. – Царство ей небесное.

      На комоде стояло несколько старых фотографий в рамках. Бат Эль и Алазар в день свадьбы на фоне висящих на стене портретов родителей. Портрет улыбающейся женщины лет тридцати с темными коротко подстриженными волосами, нежным лицом и сияющими глазами. Фотография молодой женщины, стоящей на коленях рядом с двумя малышами примерно двух лет от роду: она прижимает их к себе, а на заднем плане стоит мужчина со сложенными на груди руками и смотрит на них сверху, его изображение слегка размыто. На этажерке напротив – фотографии детей и внуков разных возрастов.

      – Это