Журавли. Рассказы. Михаил Константинович Зарубин

я не буду ни от кого таиться, верю, значит, верю, чего мне лукавить? Чего мне перед Богом изворачиваться? Он, в отличие от этих, – она кивнула головой в окно, – все видит.

      – Мама, ну сколько говорить тебе, что это все придумки! Ну как можно видеть каждого человека, да еще знать, что он делает и думает?

      – Бог может, Миша, и видеть, и думы человеческие знать.

      Они оба замолчали, каждый думал о своей правоте.

      Прошло недели две. Однажды поздним зимним вечером, делая домашнее задание и дожидаясь маму с работы, Мишка уснул за столом.

      Сон унес его на вершину Красного Яра. Мишка со стороны смотрел на себя и видел, как он идет не к обрыву, откуда видно родную деревню, Илим, речку Тушаму, а в противоположную сторону. Тропа вела мальчика в глубину леса и вывела к круглому озеру.

      – Вот те на, откуда же здесь озеро? Сколько раз бывал, а не видел его никогда.

      Озеро было небольшое, метров сорок в диаметре, идеально круглое, как зрачок. Казалось, кто-то циркулем прочертил его берега. Вода в нем небесно-голубая, прозрачная: то ли дно просвечивает, то ли небо отражается. Красота озера завораживала. Что же питает это озеро? Может быть, подземные источники? И тут Мишка увидел, как в одном месте неразрывным искристым потоком падала в озеро зеркальная струя. У самого обрыва стояла церковь. Тишина дремучего леса была такая, что позволяла слышать шум крови в ушах, а стук Мишкиного сердца, казалось, разносился далеко по округе.

      Мишка вошел в храм, в нем шла служба. К своему удивлению он увидел маму и всех жителей деревни. В первом ряду смиренно стоял бригадир Василий Григорьевич.

      – Мама! – крикнул Мишка.

      Мать приложила палец к губам, взяла сына за руку и поставила рядом с собой.

      – Мама, мне нельзя молиться, я пионер, – недовольно прошептал мальчик.

      – Постой рядом молча.

      Мишка угомонился, ощутив необычность происходящего, послушно встал рядом с матерью. Мерцающие свечи, зыбкое парение неведомого ему пахучего вещества потрясли его. Казалось, из-под купола храма струилось прекрасное песнопение. Все, находящиеся в храме, уверенно вторили непонятным словам. Мишка запомнил только многократно повторяемое «Господи, помилуй».

      Богослужение закончилось, умиротворенные и вдохновленные люди стали выходить из храма. Анна взяла сына за руку и подошла к священнику.

      – Отец Матфей, это мой сын Михаил. Прошу вас, благословите его.

      – Мама, ну что ты делаешь – зашипел Мишка, выкручивая руку, – я же пионер.

      Священник ласково посмотрел на Мишку глазами цвета того необыкновенного озера и добродушно сказал:

      – Пионер, говоришь? Так что же в этом плохого? И пионера благословить можно. И пионер Божье дело в этом мире делает – доброе дело.

      – Бога нет, так нас учат в школе, – смущенно возразил Мишка.

      Священник улыбнулся и, обняв юного строптивца за плечи, ответил:

      – Ты попроси сейчас о чем-нибудь Господа, и все сбудется.

      Мишка с недоумением поглядел на мать, на священника.

      – Это все сказки, – пробурчал он. – Никто не знает, что будет