Всевидящее око. Луи Байяр

глазах полыхал огонь, на скулах играли желваки.

      – Мистер По, можете сесть.

      Только после этого он пошел на свое место – медленно, с прямой спиной, ни на кого не глядя.

      Минуту спустя барабаны уже отбивали сбор на обед. Кадеты встали, отодвигая грифельные доски и забирая кивера. Хичкок дождался, когда они потянутся к двери, и окликнул:

      – Мистер По, задержитесь.

      По остановился так резко, что кадету, шедшему за ним, пришлось уворачиваться от столкновения.

      – Сэр? – Он прищурился; испачканные мелом руки теребили кожаный козырек.

      – Мы хотели бы поговорить с вами.

      Он плотно сжал губы и, подойдя к нам, повернул голову в сторону последнего кадета, вышедшего из помещения.

      – Можете сесть, мистер По.

      Голос Хичкока, как я заметил, звучал мягче обычного, когда он жестом указал кадету на место рядом с собой. Думаю, трудно быть грубым с тем, кто одарил тебя двумя изданиями своей поэзии.

      – Мистер Лэндор хотел бы, чтобы вы уделили ему несколько минут своего времени, – сказал командир. – Мы уже освободили вас от построения на обед, так что сможете пойти в столовую, когда будете готовы. Вам что-нибудь еще нужно, мистер Лэндор?

      – Нет, спасибо.

      – Тогда, джентльмены, желаю вам хорошего дня.

      Вот этого я не ожидал – что Хичкок уйдет со сцены. Вслед за ним вышел Берар, и мы остались в комнате вдвоем. Сидели на своих местах и смотрели перед собой, как квакеры[39] на собрании.

      – Отважное выступление, – наконец сказал я.

      – Отважное? – спросил он. – Я просто делал то, что попросил месье Берар.

      – Готов поспорить, вы уже читали «Жиль Бласа».

      Хоть и краешком глаза, но я все же увидел, как его губы растягиваются.

      – Вас это забавляет, мистер По?

      – Я просто думаю о своем отце.

      – Старшем По?

      – Старшем Аллане, – сказал он. – Что за меркантильный жучила… Однажды он – о, это было несколько лет назад – застал меня за чтением «Жиль Бласа» в его гостиной. Грозно спросил, зачем я трачу время на такую чушь. И вот мы здесь… – Рукой обвел комнату. – В стране инженеров, где Жиль Блас – король. – Коротко улыбнувшись, побарабанил пальцами. – Конечно, в переводе Смоллетта есть свое очарование, но он сгущает краски, не так ли? Если зимой будет время, cделаю свой вариант. Первый экземпляр отправится мистеру Аллану.

      Я достал порцию табака и положил в рот. Сладкий пряный сок обжег слизистую щек и вызвал покалывание в задних зубах.

      – Если кто-нибудь из однокурсников спросит вас, – сказал я, – прошу вас, ответьте, что это была самая обычная беседа. Мы всего лишь обсуждали ваше знакомство с Лероем Фраем.

      – Не было никакого знакомства, – сказал По. – Я никогда не общался с ним.

      – Тогда, как ни печально, меня ввели в заблуждение. Мы от души посмеялись над этим и разошлись добрыми друзьями.

      – Если это не беседа, то что?

      – Предложение. Работы.

      По посмотрел мне прямо в лицо. И ничего

39

Квакеры – члены Религиозного общества друзей, объединяющего представителей различных протестантских и близких протестантизму конфессий, а также внеконфессиональных религиозных групп.