Всевидящее око. Луи Байяр

продолжали пялиться на командира, и когда опрос закончился, они, глядя на Хичкока, спросили: «Это всё, сэр?». «Да», – ответил им командир; они отдали честь и вышли. И так продолжалось примерно час: кадеты десятками заходили в столовую и выходили. Когда за последним закрылась дверь, Хичкок повернулся ко мне и сказал:

      – Боюсь, мы зря потратили время.

      – Почему, капитан?

      – Никто не знает, как Фрай провел последние часы. Никто не видел, как он выходил из казармы. Мы оказались там же, откуда начинали.

      – Гм. Никто не станет возражать, если мы еще раз вызовем мистера Стоддарда?

      Вернулся Стоддард, изгибаясь, как содержательница пивной. Кадет второго класса из Южной Каролины, сын плантатора сорго. У него, бедняги, была ярко-алая родинка на щеке и плохой послужной список: примерно сто двадцать штрафных баллов, а до конца года оставалось еще два месяца. Он созрел для исключения.

      – Капитан Хичкок, – сказал я, – если какой-нибудь кадет даст нам информацию касательно последних часов Лероя Фрая, сможем ли мы рассматривать, гм, снятие с него взысканий за проступки, которые он, возможно, совершил?

      После короткого колебания согласие было дано.

      – А теперь, мистер Стоддард, – сказал я, – я хочу поинтересоваться, всё ли вы нам рассказали.

      Нет, не всё. Похоже, поздно вечером двадцать пятого октября этот самый Стоддард выходил из комнаты своего приятеля. Прошел час или около того после сигнала вечерней зари, когда кадет осторожно поднимался по лестнице в Северных казармах и услышал шаги – кто-то спускался. Сержант Локк, подумал он, делает вечерний обход. Вжался в стену и слушал, как шаги приближаются…

      Оказалось, что волноваться нечего. Всего лишь Лерой Фрай.

      – Как вы узнали, кто это? – спросил я.

      Сначала Стоддард ничего не понял. Но Фрай, спускаясь, задел его локтем по плечу и испуганно вскрикнул:

      «Кто здесь?»

      «Это я, Лерой».

      «Джулиус? Офицеры рядом есть?»

      «Нет, всё чисто».

      Фрай продолжил спускаться, а Стоддард, не подозревая, что видит друга в последний раз, отправился спать и проспал до подъема.

      – Все эти сведения нам весьма полезны, мистер Стоддард. А теперь я хочу спросить, что еще вы можете нам рассказать. К примеру, как выглядел мистер Фрай?

      – Ох, на лестнице было очень темно, поэтому трудно что-либо сказать.

      – Мистер Стоддард, он имел что-либо при себе? Веревку или что-то вроде этого?

      Ничего такого он не разглядел. Было темно… очень темно…

      Нет, подождите-ка, сказал он. Кое-что все же есть. Когда Лерой пошел прочь, Стоддард окликнул его:

      «Куда ты в такое время?»

      И на это Лерой Фрай сказал:

      «По нужному делу».

      Это шутка, видите ли. Когда кадетам ночью надо облегчиться – и они не хотят оставлять это в ночном горшке, – они ходят в уличный сортир, и если им на пути встречается офицер, им достаточно сказать: «По нужному делу, сэр», чтобы их пропустили (правда, с расчетом, что быстро