Рассказов целый таз. Дарёна Хэйл

то, о чём имеешь самое смутное представление. Статьи в Интернете статьями, фотографии фотографиями, но если ты ни разу в жизни не видела «трубочку», опознать её не так-то и просто.

      – Нет у него никаких трубочек, ― уверенно заявила Аня после тщательного осмотра.

      – Значит, Дружище у нас совсем взрослый…

      – Похоже на то. Давай ещё проверим лапки и клювик.

      Лапы и клюв ― ещё один «паспорт» стрижа. У птенцов лапки розовенькие, а оперение под клювом и на горле ― светлое. С возрастом и лапки, и перья темнеют.

      – Ну что, ― сказала, в конце концов, Аня. ― Лапы тёмные, перья тоже.

      – Большой уже.

      – Да.

      По всем показателям получалось, что Дружищу было не меньше сорока дней. Скорее всего, сорок два – сорок три. Это было хорошо, потому что именно в таком возрасте стрижиные птенцы готовы к полёту (а ещё потому, что такого взрослого стрижа надо кормить чуть реже, чем маленького). Но у всего на свете есть и другая, чуть менее приятная сторона, и здесь она заключалась в том, что сам открывать свой рот Дружище не будет.

      – Что я, маленький, что ли? ― скажет Дружище, и в чём-то будет, конечно же, прав.― Я уже вышел из того возраста, чтобы меня кормили, ― добавит он, и вот тут ошибётся, потому что хорошо кушать надо в любом возрасте. ― Не буду открывать рот и хватать всё подряд!

      Уж если ты сидишь в картонной коробке, обтянутой изнутри ситцем в цветочек, то самостоятельно добывать пищу у тебя вряд ли получится. Изволь разевать рот и кушать, что дают.

      Когда вернулся Юра с тараканами, выяснилось, что разевать рот и кушать что дают Дружище действительно не собирается.

      И вообще, всё было не так-то просто. Совсем не просто, если точнее.

      Прежде всего, тараканов нужно было заморозить.

      – Стоит ли спасение одной стрижиной жизни смерти сотен тараканов? ― задумчиво протянула тётя.

      – Суй, давай, их в морозилку, ― ответил ей Юра. Тараканы продавались поштучно и он только что потратил на них много денег, так что выпускать на свободу не собирался.

      Правда, можно было заняться их разведением ― с прицелом на других стрижиных спасителей. Наверняка в таком случае Юра бы покрыл все расходы. Но раз уж на работе не позволили бы держать стрижа, то и тараканью ферму не потерпели бы, а Юрина машина хоть и была большой, да только для таких дел не годилась. Городская квартира тоже не подошла бы: там вместе с Юрой жила не только собака породы «хаски», но и невеста, и если хаски добрые, игривые и готовы прощать своему хозяину мелкие странности, то мало кому из людей улыбается жить по соседству с тараканьей колонией.

      В общем, потом замороженных тараканов нужно было разделать, потому что их жёсткие крылья и головы стриж есть бы не стал. Разделывать тараканов досталось тёте, потому что это она всё время говорит, что все профессии нужны, все профессии важны и грязную работу тоже нужно делать, ничего в ней такого. А раз ничего такого в ней нет, то ты и занимайся, так все решили.

      Тётя и занималась. Таракану к десятому у неё началось получаться ловко и быстро.

      – Ха!