Птица. Валерий Антипин

Помнишь, как мы в закрытой фабрике лазали, пожар на пустыре?

      – Я всё помню, – сказал Митя улыбнувшись.

      2

      Имеющаяся на пустыре низина, скрытая от глаз в одночасье может стать местом для сброса мусора. А в таких местах чего только нет. Для кого-то это и мусор, но для Мити с Ваней клад, где хранится множество полезных вещей. Найдёшь и моторчик, работающий от батареек, колесо от велосипеда, зеркало от машины, да и многое ещё чего. В тот день они шли к куче, которая расширилась за месяцы и уже возвышалась над травой с надеждой, что каждый из них найдёт что-нибудь подходящее.

      Приблизившись к заветной цели, друзья зажали свои носы от весьма противного запаха, увидев огонёк.

      – Кто-то поджёг, – выразив подозрение на лице, сказал Митя.

      – М… хы, – ответил Иван, стараясь не вдыхать отвратительного запаха.

      – Специально!

      – М… хы, – согласился с Митей Иван.

      Огонёк казался им небольшим, и они стали его тушить тем, что попадалось под руки. А он всё разгорался да разгорался. Раздался треск, из банки вытекла какая-то тёмно-жёлтая жидкость, растеклась, и лишь пламя коснулось её оранжевыми языками, тут же воспламенилась.

      – Хватит тушить! Он ещё больше расползается, – предложил Митя.

      – Бежим отсюда, а то подумают на нас! – выкрикнул Иван.

      Бросив сражаться с огнём, они помчались прочь с пустыря, задыхаясь и кашляя от дыма, пока их не заметили.

      Митя задумавшись, шмыгал носом, сидя на камнях недалеко от котлована для нового дома. В недостроенных высотках они тоже любили полазить, не смотря на запрет родителей. Его голова с курткой покрывались первым снегом. Покрывалась снегом земля, дома и кусты, влажные от пота перчатки. Он покрутил шею, открыл и закрыл рот, довольный тем, что не ожегся. Иван хлопнул его по спине, проговорив:

      – Чего расселся. Вставай! Сугробом станешь.

      Митя шевельнулся.

      – Обошлось! – обрадовано сказал он, подрыгал пальцами и встал.

      Посуетившись, Митя успокоился. Он думал о еде. О чём ещё думать после того, что случилось. Иван хохотнул, а потом и громко рассмеялся. Чёрное от копоти лицо Мити расплылось в улыбке. Приглядевшись, он заржал громче Ивана.

      – Чего ржёшь?

      – Посмотрел бы ты на себя!

      – Да…! А зачем мне на себя глядеть. Ты на что! Ха… ха…!

      Митя призадумался и засмеялся опять. Ведь физиономия Ивана была чумазой, а это на него совсем не похоже.

      Падал снег, дул холодный ветер, а перед ними был простор необычной красоты. Он не был таковым, но в этот момент для них, краше него ничего не существовало. Иван вспомнил, как Митя с голоду попробовал варёную соломку для сока, подумав, что это лапша, а Митя о лопнувших по швам штанах Ивана.

      – Они так трещали у тебя, – смеялся он.

      – Пластмассу жевал, довился, – корчился от смеха Ваня.

      Бледное солнце садилось, приближая вечер. Новостройки, покрывались шапкой снега, а приятели внимательно и не спеша, обозревали их, и в этих взглядах была не только надежда, но и тревога.

      Любуясь пейзажем, они