Птица. Валерий Антипин

будущее полное авантюризма не заметив, что и оно заурядное. Случались события и менялись люди, но ангар жизни ветшал, а вещи и друзья терялись, чуть не затерялся и он. Выход вроде и нашёлся, но как выходить отнюдь не понятно.

      – А кто-нибудь о Радике слышал? – поинтересовался Митя, посмотрев на Лёву.

      – Насколько мне известно, – заговорил он, – после окончания лётного училища жил какое-то время в Саратове. А где сейчас…

      Лёва развёл руками, дав понять, что Радик, наверное, хотел потеряться.

      И он хотел, но у него ничего не вышло. Разговоры для него были скучны, когда они не касались интересующего его вопроса. Да и не обязан он о себе рассказывать! Провалились бы в трещину в земле и пробыли в ней три часа, поменяли приоритеты. Взглянули бы на всё с другой точки зрения. Шаг и ты между камнями. Над головой пятно неба, а где оказался и что делать, не знаешь.

      На самом деле это и не совсем пятно, а только напоминающее его отверстие с неровными краями. Оно должно было быть достаточно близким, чтоб дотянуться, но нет! До кромки провала метра два и то примерно.

      Упираясь спиной и ногами в камень, Лёва скользил вниз. Повезло, что трещина не очень глубокая и сужается, есть выступы. Допрыгнуть невозможно и об успехе нечего и помышлять. Дыхание сбилось, сил поубавилось, а дыра в камне привлекала всё внимание, манила к себе. Лёва осмотрел оцарапанные ладони. Руки всего две и обе жалко. Они свои, родные. Иногда стоит и подождать. Преждевременно лишаться рук ему не хотелось.

      До утра сидеть здесь что ли!

      А если бы пришлось? Лёва, передёрнулся и сплюнул.

      – Эй! – крикнул он. – Прохожие… Эй!

      Прошёл час, в течение которого Лёва иногда кричал, но никто его не услышал. Он вздрагивал от малейшего шороха, голова тяжелела, наклонялась то к одному, то к другому плечу, поясница ныла. Лёва пытался сосредоточиться, обдумать нюансы, но скука и монотонность сделали своё дело. Замкнутое пространство, пустое ожидание, проявляли себя не лучшим образом. Части тела немели, и приходилось шевелиться.

      – Кто нибудь! Эй! – уже и, не надеясь на помощь, прокричал он.

      Поднапрягшись, открыл порванный рюкзачок и достал бутылку воды.

      Тощий и высокий, с длинными руками, Лёва походил на жердь. Светлые волосы торчали во все стороны. Он любил беседы, но болтать не с кем. И почему он с кем-то спорил и что-то доказывал?