Екатерина Чубарова. Татьяна Алексеевна Коршунова

позвал его кто-то вполголоса у калитки.

      – Хто тут?

      Свет фонаря направился в блестящие глаза привязанной к ограде гнедой лошади.

      – Открой говорю! И перестань слепить своим фонарём!

      Рядом с лошадью проявилась фигура офицера в чёрном кивере24 и шинели с пелериной.

      – Так ведь поздно, барин, все уж спят давно. Как же я о вас докладывать-то буду?

      – Без тебя знаю! Ты побыстрей открывай, у меня времени нет!

      Анисим нащупал в кармане связку ключей, потыкал наугад в замочную скважину. На второй раз попал. Вгляделся в лицо офицера сквозь темноту:

      – Александр Сергеич, вы? Неужто дело какое важное у вас? – он зазвенел ключами, отпирая калитку. – Так как же я барина Ивана Дмитрича будить стану в такой-то час?

      – Слушай меня! – шёпотом сказал подпоручик, входя за ограду. – Никому ни о чём не докладывай. Разбуди только Екатерину Ивановну и передай, чтобы барышня немедля вышла сюда! Да побыстрее, мне некогда ждать! Понял меня?

      – Слушаюсь, барин! Как не понять? – и Анисим старческим тяжёлым бегом потрусил к дому. Пробежал прямиком в девичью, растолкал горничную барышни Настасью. Та сонно захлопала глазами и в одной рубахе побежала в верхние покои.

      Екатерина не умела быстро пробуждаться. Она имела привычку сидеть четверть часа с закрытыми глазами на пуфе перед камином или трюмо.

      – Барышня, проснитесь же ради Христа! Барин ждёт! Дайте ж, барышня, чулочки… обутку…

      Разомлевшие ноги спустились в туфли. Настасья сунула ей под нос фарфоровую чашу – оживить лицо холодной водой; смахнула ночной чепец, провела гребнем по спутанным волосам. На ходу накинула ей на плечо редингот, на простоволосую голову – маленькую шляпку с перьями.

      Екатерина выбежала на улицу и окунулась в мартовскую влажную прохладу. Ночной стылый воздух прохватил тело.

      Александр нервно прохаживался до ограды и обратно. Хрустнул наст позади – он обернулся.

      – Почему вы так долго, Катрин? У меня совсем нет времени ждать!

      Она запахнула полы серого редингота, накинутого на одну сорочку…

      Александр – в походной форме! Шинель с пелериной, кивер с чёрным пушистым султаном, латунный двуглавый орёл поблёскивал над козырьком.

      – Простите… Быстрее выйти я не могла.

      – Бог с вами! Катрин, я спешу, мне нужно в казармы. У меня лишь полчаса времени! Я знаю, что могу положиться только на вас. Я не могу пойти с просьбой к княгине Нине Григорьевне.

      – С какой просьбой?

      – Катрин, вы знаете, что теперь мы с вами свидимся нескоро, да и свидимся ли, одному Богу известно…

      – Зачем вы так говорите?..

      Его руки в белых перчатках сжали её плечи.

      – Катрин! Мы все понимаем, что война неизбежна, хоть нам и не говорят о ней. Потому я прошу вас меня простить за всё.

      Она хотела ответить, но холодный ночной воздух наполнил грудь и не дал вымолвить ни слова.

      – Простите меня! – повторил

24

Твёрдый высокий головной убор военных с козырьком.