После мюзикла. Пётр Межурицкий

Зуев

      доказал, что Этна —

      это не Везувий,

      а душа бессмертна, —

      и добавил некто,

      благородный кто-то,

      что вносили лепту

      в данную работу

      ассистенты Гавел,

      Гурвич и Гуревич,

      с чем их и поздравил

      лично цесаревич.

      Особый путь

      Скажи-ка, дядя, ведь не даром

      Мы Газу отдали татарам,

      Когда стоял вселенский вой,

      Что, мол, крещеный мир в отпаде

      От наших зверств, скажи-ка, дядя,

      А не молчи, как неживой.

      —Во-первых,– я тебе не дядя, —

      Ответил, никуда не глядя,

      Мой бедный дядя, словно псих, —

      А во-вторых, все люди братья:

      Татары, блин, евреи, мать их,

      И звери – братья, как без них!

      В среде племён, в семье народов

      Мы братья все, вплоть до микробов,

      Нас, прямо скажем, тьмы и тьмы,

      И что ни тьма, то снова братья,

      Как правильно успел сказать я,

      И сестры – братья, как и мы!

      Чтоб довести врага до шока,

      Подставь ему другую щёку,

      И враг, не выдержав, умрёт —

      Подумаешь, отдали даром

      Что бы то ни было татарам —

      Зато мы избранный народ!

      Свято место

      Там, в узле тугом,

      будь хоть трижды крут,

      что почём кругом

      не поймёшь, а тут

      свечи, хмырь с венком,

      мрамор да гранит,

      ну и тот, по ком

      колокол звонит.

      Бург

      Жить не сложно вроде бы —

      было бы лавэ —

      в Камнеграде-городе

      на реке Неве.

      Чадо Богородицы

      посреди трясин, —

      смерти здесь не водится,

      сколько ни проси.

      «И в очумелом бездорожье…»

      И в очумелом бездорожье,

      и посреди самой Москвы,

      конечно, церкви – храмы Божьи —

      при всей к ним ревности, увы.

      Я рад, что люди верят в Бога,

      кто без труда, а кто с трудом,

      что есть на свете синагога —

      не Божий храм – молитвы дом.

      «Поскольку истина проста…»

      Поскольку истина проста,

      а муза вовсе глуповата,

      сочту пришествие Христа

      вторым пришествием Сократа,

      к тому же их уходы тоже,

      увы и ах, но так похожи,

      хотя на первый взгляд как будто

      гуманнее креста цикута.

      «Если правда есть Небесный босс…»

      Если правда есть Небесный босс,

      с Ним какие могут быть игрушки?

      Бога не зовут Иисус Христос

      или Александр Сергеич Пушкин, —

      невозможно этого не знать,