Немецкая лирика / Deutsche Lyrik. Антология XX века. Антология

касается

      твоих всё еще не —

      распавшихся пальцев,

      воссиявшее чело

      вздымается ввысь

      и зарывается

      в запахи, в шорохи.

      «Вот и пришло время…»

      Вот и пришло время:

      серповидный отросток мозга,

      обнажённый, мается в небе, бродяжничает

      в желчных созвездиях, антигравитация,

      князья, цари, правители,

      бряцают, лязгают, звенят.

      «Губы, эректильная ткань ночи, ты…»

      Губы, эректильная ткань ночи, ты:

      скользят косые взгляды,

      прячут кривые ухмылки,

      крепко-накрепко сшиты-скрыты —

      въезд запрещён, оплата из-под полы,

      должны быть ещё и светлячки.

      Власть, насилие

      Позади, в бамбуках:

      проказы лающей, симфонической.

      Винсента

      одаренное ухо

      у цели.

      «Тихо как масло…»

      Тихо как масло

      плывёт к тебе кость-однёрка

      между бровью и бровью,

      замирает,

      не смыкает веки,

      смотрит.

      «Обожаемые чумные…»

      Обожаемые чумные

      простыни. На

      задворках.

      Подёргивание век

      во время

      полноцветных сновидений

      ничтожно.

      Hendaye / Андай

      Апельсиновый кресс,

      засунь его себе в лобешник,

      молча заткни рот проволочным шипом,

      и поныне им украшенный,

      слушай его,

      крепя долготерпение.

      «Второе…»

      Второе

      Послание крапивы

      к

      пыхтящему черепу:

      рухнуло

      животворное

      небо. Под

      завывающим

      соплом,

      средь вечной игры

      молний,

      жалю тебя, как слово, в знающем,

      беззвёздном

      тростнике.

      «Hüllen im Endlichen, dehnbar…»

      Hüllen im Endlichen, dehnbar,

      in jeder

      wächst eine andre Gestalt fest

      Завёрнутый в завершённое, податливый,

      в каждом

      упрямо произрастает другой образ.

      Tausend ist

      noch nicht einmal Eins.

      Тысяча —

      еще не одно.

      Jedem Pfeil, dem du losschickst,

      Каждой стреле, которую ты отпускаешь,

      begleitet das mitgeschossene Ziel

      сопутствует расстрелянная мишень

      ins unbeirrbar-geheime

      в упёрто-тайной

      Gewühl.

      сутолоке.

      «Die Teuflischen…»

      Die Teuflischen

      Zungenspäße der Nacht

      verholzen in deinem Ohr,

      Дявольские

      шуточки на языке ночи

      деревенеют в твоих ушах,

      mit den Blicken Rückwärts —

      gesträhltes

      spring vor,

      с оглядкой

      молниеносной

      прыгаешь вперёд,

      die vertanen

      Brückenzölle, geharft,

      durchmeißeln die Kalkschlucht vor uns,

      растраченные

      пошлины на переправу через вымученный мост,

      раздолбленное известняковое