Бьянколелла. Вино любви. Ана Менска

Вы… Вы не смеете! – голос зазвенел, к глазам подступили слезы. Она отвернулась и, сжав кулаки, впилась ногтями в ладони, чтобы не расплакаться.

      По столь бурной реакции девушки Адольфо понял, что перегнул палку, а потому поспешил вернуть разговор в шутливое русло.

      – Не смею что? О чем вы подумали, моя дорогая? – в его якобы недоумении всё же звучала легкая ирония. – Если в вашу милую головку пришли какие-то не вполне благонравные мысли, то спешу заверить вас, синьора: я всего лишь пытаюсь выразить озабоченность тем, что ди Граде мог предложить вам рисовать с натуры дикарей, тела которых никогда не знали одежд. Поверьте, ни одного мужа подобная мысль не привела бы в восторг. Вряд ли кому-то понравилось бы, что жена не только разглядывает других обнаженных мужчин, но еще и детально прорисовывает выдающиеся во всех смыслах части их тел.

      Я мог бы, конечно, хотя и с большим трудом, понять эстетический интерес художника в этом вопросе. Но, признаюсь, совершенно точно начал бы комплексовать, доведись вам встретить в неведомых землях дикое племя голых брутальных самцов под канну[122] ростом, которых Филиппе попросил бы вас зарисовать.

      Адольфо говорил это таким мягким, вкрадчивым голосом, что Бьянка, практически поверив, что в словах виконта не было иного, обидного смысла, робко улыбнулась и смахнула с густых длинных ресниц застывшие слезинки. При этом она даже не слишком смутилась фривольным смыслом сказанного виконтом – настолько сильным было ее облегчение.

      С успехом избежав сцены с рыданием, Адольфо и дальше пытался вернуть беседе легкий, непринужденный тон, но Бьянка теперь отвечала сдержанно, односложно и не слишком охотно. Остаток обеда и вовсе прошел практически в полном молчании.

* * *

      Отобедав, супруги проследовали в парадную гостиную, где встретились с отцом и сыном Тьеполо. Адольфо сразу отметил, как засветились глаза младшего художника при виде Бьянки. Каким-то волчьим чутьем он ощутил в этом юнце соперника, который пытается вторгнуться на его территорию.

      – Я рад наконец приветствовать вас и вашу дражайшую супругу, ваша милость! – обратился к вошедшим отец Лоренцо. – Позвольте представиться: Джованни Батти́ста Тьеполо.

      На вид мужчине было явно за шестьдесят, но выглядел он еще довольно бодрым и энергичным. У него была довольно выразительная внешность. Цепкий, сосредоточенный взгляд глубоко посаженных глаз. Крутой излом поредевших бровей. Орлиный нос с бросающейся в глаза горбинкой. Высокий лоб, изрезанный глубокими бороздами горизонтальных морщин. Остатки седых волос, клочками выглядывающие из-под надвинутой на затылок бархатной шапочки.

      – Ваша милость, – обратился старший Тьеполо к виконту, – позвольте представить наше творение. Оно практически завершено. Остались лишь совсем незначительные доработки. К сожалению, завтра я вынужден покинуть вашу палаццину и отбыть по приглашению королевского двора в Испанию. Но мой сын, Лоренцо, задержится здесь на некоторое время и закончит работу.

      Бьянка уже с восхищением взирала

122

Ка́нна (итал. canna) – прежняя мера длины в Италии, Испании, Южной Франции. В разных местах имела различную величину. В Неаполитанском королевстве по указу от 1480 года 1 канна равнялась 2 м 11 см.