После тебя только пепел. Алекс Хилл

предупреждал, что о нем лучше не болтать лишнего. Думаю, будет разумно придерживаться этой позиции и дальше.

POV: Мнац

      Мелкие капли дождя приятно охлаждают кожу, вечерняя тишина дарит простор для мыслей. Поверить не могу, что увидел именно это. Снова! Черт возьми, опять эта наитупейшая и бесполезная черта характера – жить ради других, для их комфорта и безопасности. Теперь понятно, почему с Аленой все изначально пошло наперекосяк.

      Это провал. Полнейший и оглушительный.

      Вытаскиваю из лужи телефон, экран вдребезги. Далеко Алена его зашвырнула. На это сил хватило, а на помощь себе нет? Даже смешно. Поднимаю взгляд на окна женского общежития. Стремно признавать, но это не моя игра. Я не могу ей помочь. Поведение Алены – не слабость, а выбор. Ее выбор.

      Возвращаюсь в свою комнату и стягиваю через голову вымокший лонгслив. Разбитый телефон раздражает, и я рывком открываю ящик письменного стола. Шарю рукой в ворохе проводов и стараюсь разглядеть содержимое в тусклом свете уличного фонаря, что заглядывает в окно. Достаю мобилу, которую выиграл в покер не так давно, вставляю сим-карту и подключаю зарядное устройство. Падаю поперек кровати, оставив ноги на холодном полу, и массирую пальцами глаза, в которых скопилось слишком много напряжения. Да, конкретно я облажался, но других вариантов не вижу. Пока не вижу.

      Желания людей зачастую довольно примитивны: деньги, слава, свобода, любовь, самореализация. Простые, казалось бы, истины: не останавливайся и все получится. Но есть вещи, которые не поддаются контролю, как бы сильно ты ни старался. Когда ты неистово чего-то желаешь и все твои действия сводятся к тому, что ты пытаешься пробежать стометровку по воде и не утонуть, это выводит из строя. Невозможно! Как же я ненавижу это слово! Оно убивает лучше, чем нож или пистолет. Медленно и мучительно. И не только тебя, но и людей, которым ты дорог.

      Ненавижу!

      И эта ненависть – моя верная спутница вот уже три года.

      Ровно в восемь вечера звонит телефон. Номер не определен, но это и не обязательно. Только один человек звонит мне точно по часам.

      – Алло, – принимаю вызов.

      – Привет, сын.

      – Привет. – Сухость в горле мешает говорить, и я жду слов от отца, но он молчит.

      Догадываюсь, что это значит. Хороших новостей нет.

      – Какие прогнозы? – спрашиваю я, опуская ладонь на лицо.

      – Мы можем продлить срок, но не… – Окончание фразы тонет в его горестном вздохе.

      – Как долго?

      – Год, в лучшем случае два.

      – Когда мы ее повезем?

      – Когда она согласится. Дань…

      – Я знаю, – отвечаю, с трудом сохраняя спокойствие. – Я попытаюсь.

      – Хорошо, – обреченно произносит отец. – Как у тебя дела? Как в колледже?

      – Это имеет хоть какое-то значение?

      – Конечно, имеет, – строго заявляет он. – Учеба – это важно.

      В нос бьет едкий запах гари, вызванный воспоминаниями. Так же, как и в ту ночь, отчетливо ощущаю адский жар, что жжет нос и забивает легкие. Тело каменеет,