Давно хотела тебе сказать (сборник). Элис Манро

ее снова начало рвать.

      – Я не из-за Блейки Нобла, – выдавила она между спазмами. – Не смей даже думать. Не такая я дура. Из-за этого извращенца. Просто мне надоело жить.

      – А почему тебе надоело жить? – задала Эт вполне логичный вопрос, пока Чар вытирала лицо.

      – Надоел мне этот город, и люди здешние тупые надоели, и мама с ее водянкой, и уборки, и стирка каждый день. Кажется, рвота прошла. Надо выпить кофе. Там написано: кофе.

      Эт сварила целый кофейник, а Чар достала две самые красивые чашки. Они пили кофе и хихикали.

      – Мне надоела латынь, – заявила Эт, – мне надоела алгебра. Я тоже выпью синьки.

      – Жизнь – тяжкое бремя, – ответила Чар. – «Жизнь! Где твое жало?»

      – Это про смерть. «Смерть! Где твое жало?»

      – А я сказала «жизнь»? Я хотела сказать «смерть». «Смерть! Где твое жало?»[6] Прошу прощенья.

      Однажды, пока Чар ходила по магазинам и меняла книги в библиотеке, Эт осталась сидеть с Артуром. Она решила сделать ему хмельной гоголь-моголь и стала рыться у Чар в буфете в поисках мускатного ореха. На полке вместе с ванилином, миндальным экстрактом и ромовым ароматизатором она обнаружила маленькую бутылочку со странной жидкостью. Фосфид цинка. Она прочла этикетку и повертела пузырек в руках. Родентицид. Судя по всему, это означает «крысиный яд». Она и не знала, что Чар и Артура донимают крысы. У них жил котяра Том, который сейчас спал, свернувшись у ног Артура. Эт отвинтила пробку и принюхалась, чтобы понять, как отрава пахнет. Никак. Ничего удивительного. Наверное, еще и безвкусная, иначе крыс обмануть не удастся.

      Она положила пузырек на место. Сделала Артуру гоголь-моголь и смотрела, как он пьет. Медленный яд. Она запомнила все, что на экскурсии болтал об этом Блейки. Артур пил с жадностью, причмокивая, как ребенок, – больше, подумалось ей, чтобы порадовать ее, чем потому, что сам испытывал удовольствие. Этот выпьет все, что ему дадут. Можно не сомневаться.

      – Как ты себя чувствуешь, Артур?

      – Ох, Эт! В какие-то дни силы вроде бы прибавляются, а потом опять начинаю сдавать. Нужно время.

      Но ядом не пользовались. Пузырек оставался полным. Что за ужасная чушь! Похоже на детективный роман, прямо какая-то Агата Кристи. Надо просто спросить Чар, и та расскажет, зачем ей пузырек с ядом.

      – Хочешь, я тебе почитаю? – предложила она Артуру, и он согласился.

      Она села у его кровати и стала читать книгу о герцоге Веллингтоне. Артур сам ее читал, но руки устали держать том. Все эти битвы, войны и прочие ужасы – что знал Артур о таких вещах, почему они его вдруг заинтересовали? Ничего он не знал. Не знал, почему так бывает на свете, почему люди не могут вести себя разумно. Он был слишком хороший. Он разбирался в истории, но не в том, что происходит у него под носом, в его собственном доме, да где угодно. В отличие от Артура, Эт знала, что что-то происходит, хотя не могла сказать почему;

6

Слова из Первого послания к Коринфянам апостола Павла (15: 55–56).