Мечтатели Бродвея. Том 3. Чай с Грейс Келли. Малика Ферджух

вздохнула Фрэнки, когда они выходили часом позже.

      – Думаю, я знаю почему, – хихикнул Рон.

      – Колись! – выпалил Уэйн, который сегодня не читал и был этому очень рад. – Сообщи нам последние новости.

      Одернув свой неизменный жаккардовый свитер (в хлопковой версии, была весна), Рон убедился, что преподаватель не вышел из аудитории.

      – Он не сводил глаз с новенького. С этого Хуана.

      Пейдж знала, что Рон и кое-кто еще задавались вопросами о любовных предпочтениях их молодого преподавателя.

      – На Кубе ты уже об этом упоминал, – сухо сказала она. – У тебя есть причины так думать?

      – Ничего определенного, – ответил Рон, смущенный ее ледяным тоном. – Я просто заметил, что во время занятий он пожирал его глазами.

      Они замолчали, потому что из аудитории, засунув руки в карманы, вышел Хуан Лебброса. Он улыбнулся им. Уголок переднего зуба у него был отбит. Это придавало его улыбке что-то трогательное и дерзкое одновременно.

      – Привет! – поздоровался он. – Идеальный муж – это не совсем я, а?

      Он прыснул, погладив кончиком пальца свой перебитый нос. Пейдж отметила, что он грызет ногти. Уэйн дружески хлопнул его по плечу.

      – В следующий раз покажи нам Гекльберри Финна, – предложил он.

      – А кто это? Ох, – смутился он, поняв, что речь идет о знаменитости. – Я мало читаю. Меня записала сюда сестра вольным слушателем. Она говорит, что это поможет мне поставить артикуляцию.

      – Ну уж, в Актерской студии ты не исцелишься! – насмешливо бросила Фрэнки. – После Брандо все знают, что здесь цедят реплики сквозь зубы.

      – Да ну?

      Повисла пауза. Хуан Лебброса покачал головой, снова засунул руки в карманы.

      – Пока! – попрощался он.

      Все смотрели ему вслед.

      – Пейдж Гиббс, – позвал голос Лестера сзади. – Можно вас на пару слов?

      Остальные поспешили уйти. Она перехватила лукавый взгляд Бобби, сочувственную гримаску Фрэнки.

      – Я иду в секретариат, – сказал Лестер, когда они остались одни. – Поговорим по дороге.

      Они пошли по коридору, увешанному афишами и фотографиями спектаклей, где часто повторялось имя великой Кэтрин Демилль.

      – Вы придете на «Саут Пасифик», не правда ли? – спросил он как нечто само собой разумеющееся.

      – С удовольствием! – горячо подтвердила она. – Я так рада, так польщена, что…

      – Я тоже рад, – ответил он, отмахнувшись. – У меня, кстати, симпатичная новость для вас…

      Он остановился. Лицо его было расслаблено, глаза спокойны.

      – С нами связался Рэймонд Мэсси. Этой осенью он ставит «Отца» Стринберга в «Корте». Он ищет молодую актрису. Ему нужны были имена, я позволил себе предложить ваше.

      Ошеломленная Пейдж потеряла дар речи.

      – О, спасибо! – пролепетала она, четыре раза сглотнув. – Я… Я не знаю эту пьесу, «Отец», но…

      – Прочтите ее. Текст великолепен. Я одолжу вам мой экземпляр, если нужно. До завтра, Пейдж.

      Она остановилась, а он пошел дальше своими большими