Мечтатели Бродвея. Том 3. Чай с Грейс Келли. Малика Ферджух

С тех пор у Пейдж, нашей пансионерки, начинающей актрисы, в глазах поселилась бесконечная грусть. Я, конечно, не решаюсь ее расспросить, но чувствую, что этот Эддисон тут как-то замешан…

      № 5 вскочил на круглый столик и разлегся на Адели, плюшевом олененке.

      – Аккуратней, № 5! – отчитал его Джослин. – Эта зверушка старше тебя.

      О, постой-ка… Я забыл про Кролика! Напишу в следующий раз, обещаю. А сейчас я с ног валюсь. Работа лифтером в Хаксо населяет мои сны мертвыми петлями, лавинами, спусками в каноэ, полетами на монгольфьере… Это опасно, доктор?

      Коль скоро ты сейчас с ними (счастливица), раздай всем от меня поцелуи, особенно маме и маленькому Шарли.

      А для тебя, моя Роземонда, я приберег лучшие.

Твой любимый близнец.

      Zip a dee-doo-dah!

      Shoo fly pie and apple pan dowdy[62]

      Приехавшей в Саскуэханс-Фоллз жене Фридриха-Гюнтера Фройденкерлештурма Гуинивир Вихаукен-Хоукинс – для всех просто Джинджер – пришлось уложить в голове список элементов, незнакомых ей в ее городской жизни.

      На ферме мечты не было водопровода.

      Не было электричества.

      Не было телефона.

      Не было туалета в доме, только будочка у забора.

      Зато на ней были в изобилии…

      Тучи пчел и/или ос днем.

      Тучи летучих мышей ночью.

      Гризли в окрестных лесах (Фред встретил одного и назвал его Геркулесом), а также пумы, дикие коты, бурундуки, хорьки, крысы, да чего там только не было…

      Протечки всех видов.

      Острая нужда в ремонте.

      Несмотря на эти мелкие неприятности, Джинджер по-прежнему выглядела той, кем и была: невероятно влюбленной новобрачной.

      Она написала несколько длинных писем матери, чтобы объяснить ей, в силу каких обстоятельств села не в тот поезд и в итоге поехала другим маршрутом, изменившим всю ее жизнь. По крайней мере, она попыталась объяснить. Но попробуйте-ка описать любовь, любовь с первого взгляда, эти непостижимые материи!

      Она проснулась напевая, как и каждое утро с их приезда. Фред уехал с рассветом на пикапе за этим самым прессом для яблок. Хоть бы не забыл ткань на занавески…

      Он оставил полный кофейник на краю теплой плиты, подбросил дров в печь, положил восхитительный букет вьюнков рядом с чистой чашкой и выложил сердечко из соломинок на грубой столешнице. Джинджер поцеловала вьюнки и поставила их в каменную вазу. Соломенное сердечко она оставила на столе.

      Распахнув настежь окна, она вдыхала сладкий воздух холмов. Была среда. Как и на каждый день недели, на среду приходилось строго определенное количество дел.

      Когда они только въехали, Джинджер, оценив фронт работ, собралась с духом (и телом) и составила список. Понедельник – уборка в доме, подмести, вымыть окна и т. д. Вторник – стирка в горной речке, протекавшей в шестистах метрах. Среда – выпечка хлеба и заготовка съестного на неделю. Четверг – глажка плюс вытирание пыли и уборка. И так далее.

      Все

62

Шарлотка и яблочный пирог (англ.).