Заблуждение. Роман про школу. Том 2. Максим Павченко

есть что сказать, – твердо сказал он.

      – А, вы хотите еще больше гадостей наговорить… – смекнула Щепкина.

      – Нет. Совсем нет. Я пришел говорить по делу.

      – Вы противоречите сами себе, – заметила Дарья Алексеевна. – То утверждали, что не знаете про дело, а теперь собираетесь о нем говорить. Вы просто лжете!

      «Вот здесь она попала в яблочко», – подумал я.

      – В данный момент я не лгу. Я знаю, о чем пойдет разговор, и мне действительно хочется высказаться.

      – Интересно, а как вы узнали о собрании?.. – поинтересовалась Дарья Алексеевна и строго посмотрела на всех нас.

      – Мне Карина сказала, – открыто заявил Сергей.

      Это была еще одна шоковая фраза. Эмоции вновь разлетелись по залу, и даже послышалось – кажется, со стороны Топора:

      – Вот дура!..

      Дарья Алексеевна отреагировала и на это:

      – Александр, держите себя в руках. Но чтобы Карина… Кстати, а где она? – обратилась Щепкина к Даше Красиной.

      – Неизвестно, – ответила та. – К сожалению, мы с ней теперь мало общаемся…

      – Да уж, я понимаю, почему… – смекнула Дарья Алексеевна. – Что ж, обидно. Очень обидно… Но что касается вас, товарищ…

      – Сергей, – подсказал он.

      – Что касается вас, Сергей, то, может, вам имеет смысл сразу покинуть собрание? По-моему, вам оно не нужно, и никакой пользы вы нам не принесете.

      – Почему же? – возмутился Сергей. – Я, может, тоже хочу высказаться! – заявил он, добавив: – Это мое право!

      – Вот как… Тогда ждите, – решила Дарья Алексеевна, произнеся последние слова безапелляционно, так что Сергей вновь уселся на свое место. Этот момент и можно считать отправной точкой нашего собрания.

      Но было бы странно, если бы случившийся инцидент никак не повлиял на дальнейший ход дискуссии. Теперь ощущалось некое напряжение, его грань. Да и уже одним своим присутствием Сергей Бранько подливал масла в огонь начинавшегося собрания. Лицо его однозначно говорило о неприязни и отвращении к личности Кости, но он даже и не собирался это скрывать. Я более чем уверен в том, что он сознательно решил «выступить» в начале собрания, чтобы сразу дать всем понять, насколько он не разделяет всеобщие волнение и беспокойство. Он пришел сюда в образе врага и твердо вознамерился в нем остаться.

      Это было заметно и по его реакциям. В ходе собрания слово было предоставлено очень многим членам Компании и просто заинтересованным лицам, но Сергей, слушая их, то делал недовольное выражение лица, то нагло жевал жвачку, то откровенно зевал… Его мало вдохновляло все то, что говорилось у стола, – мне даже казалось, что он уже с первых слов выступающего понимал, какое направление примет будущая речь, и далее почти ничего не слушал.

      Но, как бы мне ни противно было поведение Бранько, я прекрасно понимал, что сам он пришел сюда не просто так. Собственно, уже одно его появление как минимум можно назвать примечательным,