Владетель Ниффльхейма. Карина Демина

стене. Ему чудилось – сам дом держит его, но такого быть не могло, как не могло быть и лошадей в узком коридоре. Вновь вспыхнувший свет ослепил и заставил схватиться за сердце.

      – С вами все хорошо? – заботливо осведомился ревизор, поддерживая Вершинина под локоть. – Вы бледно выглядите, Борис Никодимыч. Уж не приболели часом?

      – Я?

      – Вы, – ревизор поправил очки. – Полежите. Отдохните. Подумайте. Дело, конечно, ваше. Но Варг – существо упрямое. Не след с ним ссориться. Матушка-то не вернется, так он другого кого найдет… зачем воевать?

      Билли Эйгр шел, оставляя на белой плитке характерные полукруглые следы, похожие на отпечатки конских копыт. Но Вершинин моргнул и следы исчезли.

      – Что ж, до встречи… надеюсь, не скорой.

      Сейчас обожженная ладонь была горяча. А ревизор, выйдя из здания, принюхался к ветру.

      – Погода сегодня хорошая…

      Небо трещало, грозя бурей.

      Тем же вечером доктор Вершинин обнаружит на плече новую родинку, в форме конской головы. Но это событие будет сущей мелочью по сравнению со всеми предыдущими.

      Глава 9. Драугр

      Варг слышал, как близится буря. Он вышел навстречу и встал в воротах дома: больше он не побежит ни от людей, ни от Дикой охоты.

      Неслись собаки по-над землею, роняли пену кони, грызли железные удила. Визжали всадники, подхлестывая скакунов раскаленными хлыстами. И острые копыта выворачивали землю, рассекали камни.

      Хрипели рога.

      Варг перехватил ясеневую ветку с заледеневшими острыми листьями и замахнулся.

      – Стой! – крикнул он, рассекая воздух.

      И Асгардсрейя остановилась. Взметнулись юбки Рейса-Ровы, посыпалась парша с конской гривы, и вздрогнула земля, принимая тяжесть Охоты.

      – Что скажешь мне, Рейса-Рова? – спросил Варг, усмехаясь. – Неужто и ты не порадуешь?

      – Не порадую, – ответила Рейса-Рова.

      – Что ж так? Твои псы утратили хватку? Кони повыдохлись? Или может, сама ты устала? Если так, то зайди в мой дом. Отдохни. Гостем будешь и ты, и дети твои. Ешьте досыта. Пейте допьяна. А потом идите и принесите мне его голову!

      Всадники зароптали. Варг видел цепи ярости, протянутые сквозь их тела, связавшие души, объединившие в одно целое, имя которому – Асгардсрейя. Цепи эти тянулись к Извечному слепцу и волоокой Рейса-Рове, переплавляясь черной кровью в яд, которым полнилась, но не наполнялась чаша. Поговаривали, что вместит она целое море. А может и вмещала, горечи людские бессчетны. Тоской веяло от нее, и новорожденные туманы норовили подползти ближе, протянуть жадные лапы, зачерпнуть чудодейного зелья.

      – Что молчишь, Рейса-Рова? – Варг упер ветку в землю, но земля оттолкнула то, что сама и родила. – Или не по вкусу тебе мое угощенье?

      – Твое угощенье хорошо, Варг Безымянный, – Рейса-Рова подалась вперед, почти легла на конскую шею. – Вот только в словах твоих не было правды. Ты дал нам след. Но дичь – не та.

      – И чем не та? Или вы, дети Дикой охоты, томте-ниссе испугались?

      – Зачем ты дразнишь их? Ведь знаешь, что мы сами есть страх. А твой Вершинин – чист.

      – Да какая теперь