Вечер и утро. Кен Фоллетт

что тут не только его вина, но если должен, то плати.

      Крестьяне восприняли эти слова по-разному. Одни неодобрительно загудели, другие согласно закивали. Гастон нарочито поджал губы, показывая, насколько он уязвлен.

      – Во-вторых, Бернар виноват в гибели двух телят Гастона. Невыплаченный долг Гастона не оправдывает проступка Бернара. Итак, Бернар должен Гастону двух телят. Однако Гастон задолжал Бернару одного теленка, так что Бернар обязан возместить всего одного.

      Теперь уже Бернар опешил. Рагна оказалась суровее, чем ожидали люди. Но никто не возражал, поскольку подобные решения были в ее праве.

      – Последнее. Нельзя было допускать этого спора, и тут несомненная вина Герберта.

      Староста так и вскинулся.

      – Госпожа, позволишь мне сказать?

      – Еще чего! – Рагна притопнула ногой. – Раньше надо было думать. Теперь моя очередь говорить, а ты молчи.

      Староста поник.

      – Герберт – глава деревни, – продолжала Рагна, – он давно должен был во всем разобраться. Сдается мне, что его убедила не вмешиваться жена Рене, которая хотела, чтобы он поддержал ее брата Бернара.

      Рене заметно смутилась.

      – Поскольку во всем случившемся отчасти виноват Герберт, я забираю у него одного теленка. Телята у него есть, я сама видела их на его дворе. Он отдаст теленка Бернару, а тот передаст животное Гастону. Все долги погашены, все виновные наказаны.

      Рагна сразу поняла, что жителям деревни пришлось по нраву ее решение. Она настояла на соблюдении правил, но сделала это с умом. Люди многозначительно кивали друг другу, кто-то усмехался, но возражать вслух никто не отважился.

      – А теперь, – девушка встала, – налейте мне чашку своего знаменитого сидра. Пусть Гастон и Бернар выпьют из одной кружки и помирятся.

      Крестьяне принялись горячо обсуждать суд, очевидцами которого им выпало стать, а отец Луи подошел к Рагне и негромко сказал:

      – Дебора была одной из судей Израилевых. Вот почему тебе дали такое прозвище.

      – Верно.

      – Единственная женщина-судья…

      – Тоже верно.

      Священник кивнул.

      – Ты хорошо справилась, госпожа.

      «Наконец-то я тебя удивила», – подумала Рагна.

      Допив сидр, они попрощались с крестьянами и тронулись в обратный путь. По дороге Рагна стала расспрашивать Луи о Гийоме.

      – Он высок ростом, – сказал священник.

      Полезные сведения.

      – Что его злит?

      Взгляд Луи подсказал Рагне, что священник оценил глубину ее вопроса.

      – В общем-то, ничего. Наш Гийом довольно спокойно относится к жизни. Но раздражается, конечно, на бестолковых слуг – когда еда скверно приготовлена, седло плохо прилажено, постельное белье мятое…

      Придира, мысленно подытожила Рагна.

      – Зато он на отличном счету в Орлеане, – продолжал Луи. В Орлеане находился королевский двор. – Дядя, король, его опекает.

      – Гийом тщеславен?

      – Не тщеславнее любого другого молодого человека