Из серии жизнь людей глазами животных. Городские легенды. Оксана Богачева

их же числу можно, думаю, причислить учителей всех сортов и видов. Доморощенных политиков кухонного разлива. Это когда алкоголь, развязывая языки, облегчает голову, выдавая на-гора́ такие умозаключения, что позавидовала бы столичная политическая элита. Вот только одно жаль: она этого не слышала да и не услышит, так как далеко очень.

      Назойливая молодежь, и странным образом назойливая в Интернете. Так как живет там. И никому не нужные старики.

      Словом, всё как везде, только провинциальнее. А значит, тише, скучнее, обыденнее.

      Болото, скажете вы. И не ошибетесь.

      Болото.

      И тут такой подарок жизни. Такие страсти на склоне лет. Я о возрасте театра. А вы о чём подумали? Хотя, если быть честными до конца, климактерически дышащая прима в роли невинной Джульетты кого угодно может довести до инсульта, не дотянув до антракта.

      Я лишь отчасти груба и бестактна. Конечно, Элеонора была вершиной этого айсберга под названием «театр». Она всегда была до умопомрачения величественной особой, трогательной, ранимой и непревзойдённой никем и ни при каких обстоятельствах. Вот и сейчас она держала удар, как стойкий оловянный солдатик, тая в пламени собственных амбиций от чужих капризов.

      Как такое может быть?

      Премьера – и не она главная героиня?

      А как же талант?

      Опыт?

      Имя, наконец!

      Но…

      Как в такой ситуации ни рыпайся, а финал один.

      Без театра Элеонора не видела своей жизни и не понимала ее, не ощущала ее и не осознавала себя как женщину, как личность. Погоревав и поплакав, она всё же согласилась на роль няньки Кармен.

      Вот отсюда, с этого самого места, всему, что бы я ни писала, просто верьте на слово. Так как глубже копать в суть сценария не хочу, да и вам не советую.

      А чего вы ждали?

      Если вы разбудили зимой спящего медведя, то молить его о пощаде – глупость великая.

      Так и творчество, что постоянно находилось в поиске нового и вдруг нашло.

      Посторонитесь, мелкочленные!!!

      Гений творит!!!!

      – Детка, ты, как всегда, была на высоте, – Вельмонт смог позволить себе это трогательное «детка» только после того, как увидел всепрощающую улыбку маленькой девочки на губах престарелой няньки Кармен при открытии волшебной коробочки ярко-красного цвета.

      И пока эта девочка молчала, широко открыв глаза, а заодно и ротик, он продолжал:

      – Детка, вся публика смотрела только на тебя. Ты же знаешь, публика тебя боготворит и ходит только на твои спектакли. Если бы на афишах не было твоего имени, никто бы и не пришел…

      – Заткнись, Аркадий, – тихо прошипела Элеонора. – Ты мешаешь мне думать.

      И, облизав перстень язычком, она причмокнула от удовольствия, как будто он имел вкус. И этот вкус уж точно был горьким.

      Аркадий!

      Не грубое «Вельмонт».

      А Аркадий!

      Только Эля могла так ласково произнести: «Аркадий»!

      Так нежно!

      Так благородно!

      Так…

      – Аркадий, заткнись еще раз! Ты слишком громко