Для любви нет преград. Сьюзен Стивенс

и схватила пальто. Стуча каблуками по полу, она пошла к отцу, чтобы попрощаться с гостями, оставив могущественного Данте Акосту разбираться с самим собой.

      Данте отказывался ехать, если Джесс не поедет с ним. Она измучила его разум и его тело, и пока она не согласилась сопровождать его в Испанию, он не собирался туда возвращаться.

      Как это могло произойти, когда они практически не разговаривали?

      Он найдет способ.

      Просидев в доме достаточно долго, Данте с проклятиями поднялся.

      Он нашел Джесс на внешней арене. По выражению сосредоточенности на ее лице он догадался, что она нашла утешение, как и он, в общении с лошадьми. Животное и человек двигались как одно целое. Джесс была отличной наездницей. Данте был впечатлен.

      Он почувствовал прилив радости, когда вспомнил, что теперь все это принадлежит ему. Джесс не знала, какую именно сделку он заключил с ее отцом. Джим Слейтхоум попросил, чтобы они пока держали в секрете, что Данте купил ферму.

      – Она может быть сложной, наша Джесс, – объяснил ее отец. – У нее были тяжелые времена. Я знаю, когда настанет время ей сказать. А пока ничего не говори. Я не хочу, чтобы она расстраивалась после всего, что сделала для фермы.

      Триумф уступил место похоти, когда Джесс подвела свою пони к изгороди, где стоял Данте.

      – Это наша лучшая лошадь. Ее зовут Мун, – сообщила она ему.

      – Ты хорошо с ней ладишь.

      Она улыбнулась.

      – Это высокая похвала!

      – Я серьезно.

      Возможно, это был их первый непринужденный разговор, который позволил ему продвинуться вперед в реализации своего плана: вместо того, чтобы отдалиться от Джесс, он должен был наладить связь с женщиной, которая могла быть ему полезна.

      – Покажи мне, на что она способна, – попросил он.

      – Я только что это тебе продемонстрировала.

      – Пожалуйста, – уговаривал он.

      – Как это тебе удается… – улыбнулась она.

      Он оперся на столб, пока Джесс гарцевала. Чувствуя, что он наблюдает за ней, Мун взбрыкнула. Джесс оставалась совершенно спокойной.

      – Хорошая работа, – сказал он, когда она вернулась к нему.

      – Да, она капризная девица, – со смехом ответила Джесс. – Но я люблю работать со сложными лошадьми.

      – Я тоже люблю сложности.

      Она покраснела.

      – У тебя отличная посадка! – сказал он.

      У нее был отличный зад. Он с удовольствием бы почувствовал себя седлом под ней.

      – Джесс, ты играешь?

      – Я так понимаю, ты говоришь о поло?

      – О чем же еще? – спросил он, бросив на нее удивленный взгляд.

      – Раньше я играла, – призналась она, – но обычно к концу дня я слишком устаю, поэтому вместо этого читаю, играю на пианино или просто валяюсь на кровати.

      – Всем нужен свежий воздух. Тебе следует больше выходить на улицу.

      – Это ты мне говоришь? – усмехнулась она.

      Смех улетучился из его глаз. Всем было известно, что Данте Акоста почти все время проводил дома после выписки из больницы и что это было его