Щенки-медвежатники. Виталий Еремин

Ты же и без того на волоске! Знаешь, что тебе грозит?

      – Знаю, – буркнул Андрей. – Они на это права не имеют.

      – Они на все имеют право. Ты их достал. Пощады уже не будет. Смысла нет делать тебе снисхождение. Все равно не сдашь экзамены. Директор сказал, что уже согласовал с гороно.

      Сердце у Андрея заныло.

      – Что согласовал?

      – Тебя не допустят до экзаменов. До тебя доходит, что это такое?

      Могла бы не разжевывать. Андрею казалось, что земля уходит из-под ног.

      Мать легла на диван и прикрыла глаза рукой.

      – Накапай мне корвалолу семнадцать капель. И разбавь водой.

      Андрей подал лекарство. Мать выпила. Андрею стало жаль ее. Хотя он догадывался, что это всего лишь маленький спектакль в воспитательных целях. Он присел на краешек дивана.

      – Мама, я думаю, все можно поправить. Я возьмусь за учебу.

      – Не верю я ни одному твоему слову, – слабым голосом проговорила мать. – Если бы ты только знал, как я от тебя устала. Идет по улице хулиганье, думаю: вдруг ты в этой куче? Подъезжает к дому милицейская машина, сердце сжимается: вдруг за тобой? Вижу у дома чью-то кровь – думаю: не твоя ли? Ты меня вымотал. У меня уже сердце не выдерживает. Правильно говорит Зинаида Гордеевна: либо с тобой что-нибудь случится, либо ты сам что-нибудь совершишь.

      Зинаида Щукина была мать Зойки. Очень известная в городе судьиха. Партнерша родителей по субботним карточным играм.

      – Сегодня вечером из дома – ни шагу, – приказала мать.

      – Я сегодня – на танцы, – решительно произнес Андрей.

      – Какие могут быть в твоем положении танцы? – возмутилась мать. – Ты же только что говорил, что возьмешься за учебу!

      Андрей взвился:

      – Ну да. Прямо сейчас кинулся терзать букварь.

      – Вот ты себя и показал. Одни развлечения на уме. Но ничего. Не хочешь по-хорошему, отец придет – все ему доложу, он из тебя выбьет дурь.

      – Спасибо, дорогая мамочка, что предупредила. Ласковая ты моя, а уж какая добрая! Добрее просто не бывает! – паясничая, Андрей скрылся за дверью комнаты.

      – Попробуй только самовольно уйти, – пригрозила мать.

      До прихода отца оставались считанные минуты. Но у Андрея все было на мази. Он шустро переоделся и выглянул в прихожую. Мать тихонько закрыла входную дверь на ключ и стояла, как часовой, готовая помешать ему выйти из дома. Андрей усмехнулся, подошел к окну, открыл его и вылез наружу.

      Он вылез и замер. К дому подходил отец. Блин, вот невезуха!

      Отец был навеселе. В их строительном управлении была традиция: выпивать в конце рабочего дня по сто пятьдесят и кружке пива и закусывать двумя бутербродами. И потом только идти домой ужинать.

      Андрей спускался по пожарной лестнице, а отец ждал. От его веселого настроения не осталось и следа. Отец прошипел, когда Андрей спрыгнул на тротуар:

      – А ну, марш домой!

      – Мне надо, – пробормотал Андрей.

      Отец задохнулся от гнева:

      – Куда тебе надо?

      – В одно место.

      – Зачем?

      – По одному делу.

      Отец