Щенки-медвежатники. Виталий Еремин

глаза. Сразу видно, поддатик. А как лихо играет. Ас.

      Жорик, судак мороженый, конечно, проиграл и уступил место Генке. Но Петр Палыч в два счета разделался и с ним. Сменивший Генку Толян не продержался и минуты. В бой включился Мишка Левитин. Он играл посильнее других, но упал и его флажок.

      – У вас какой разряд? – поинтересовался Мишка.

      – Мастер спирта, – икая, ответил Петр Палыч. – Кто следующий?

      Толян предложил Андрею:

      – Сыграешь?

      Андрей покачал головой. Ему было не до того. В голове стучало: где теперь жить, что есть?

      – Ну, тогда я пошел непобежденный! – Петр Палыч скрылся за дверью. «Решил добавить», – догадался Андрей.

      Пацанам тоже пришла пора слегка вмазать и что-нибудь пожевать. Такова была традиция. Толян открыл банку с солеными огурцами, нарезал хлеба и кусок вареной колбасы. Андрей поставил на стол бутылку водки.

      – Ну, жопа всем, – сказал свой обычный тост Жорик. – Желаю Обществу Приятного Аппетита.

      Вертлявый Жорик считал своим долгом развлекать компанию. Если бы ребята стояли в подъезде, он бы мог на спор издать любое количество пуков.

      Толян и Мишка выпили по рюмочке. Чисто символически, чтобы поддержать компанию. Генка и Жорик выпили по большой рюмке. Генка поморщился и крякнул, Жорик начал икать. Андрей выпил мелкими глотками большой стопарь, у него не дрогнул ни один мускул.

      – Чтоб ты так учился, как пьешь, – проворчал Толян.

      Он давно уже был сам себе и мамой и папой. И по-серьезному, чуть свысока относился к приятелям.

      – Меня тоже не допускают к экзаменам, – сказал Андрею Мишка.

      У Мишки Левитина были печальные выпуклые глаза. Говорят, признак хорошей памяти. Как и Андрей, он до девятого класса учился неплохо. А потом стали мешать фантазии. Мишка мечтал разом разбогатеть. Сбежав с уроков, он ходил по городу и высматривал, где бы совершить крупную кражу. Сделав выбор, строил план, разочаровывался в нем и начинал высматривать заново. Мишка хотел украсть так, чтобы не погореть.

      Конечно, он тоже был огорчен решением директора. Но не показывал этого. По-своему был даже рад, что в этом несчастье оказался не один. Вдвоем легче пережить удар.

      – У вас еще не все потеряно, – проговорил Толян, уминая бутерброд с колбасой. – Оставлять сразу двоих Карпычу не с руки. Над ним тоже есть начальство. Скажут, плохо воспитывает. Сходили бы к нему.

      – Пошел он, – выругался Мишка.

      Генка предложил:

      – Давайте еще по одной. Должна быть полная анестезия.

      Пацаны вопросительно смотрели на него.

      – Лично у меня после этих танцев-обжиманцев болит кое-где, – признался Генка.

      Все дурашливо заржали.

      – От этих целок всегда болит, – продолжал Генка. – И вообще должен вам сказать, кто в нашем возрасте много обжимается, тот может умереть от простатита.

      – Что это? – заинтересовался Жорик.

      – Железа такая, второе сердце мужчины, – с важным видом объяснил Генка. И повторил: – Ну что? Еще по одной?

      – Надо знать меру, – сказал Жорик. –