Долгий путь в никуда. Денис Александрович Игумнов

выбирать. Не брать, хватать и жрать, а просто любоваться, перебирать эти самые возможности, наслаждаться ими, как скупой рыцарь своим золотом. Обеспечивать других, жертвовать, отдавать, а не получать. Люди этого не ценят, если их ежедневно, ежечасно, ежеминутно, ежесекундно в бескорыстные благодеяния, свершённые для них, ради них, носом не тыкать. Сейчас я это понимаю, а тогда хотел просто приносить не отягощённую личной корыстью пользу.

      – На, пей, – проговорил я, обтирая губы рукавом куртки.

      Шавырин присосался к шишке будто вампир к вскрытому скальпелем горлу соблазнительной девственницы. Буль, буль, ум, ум. Он так пил, так глотал. Жажда его мучила не меньше, чем меня. Тоша легко отделался. Никто сегодня ему в штаны не засунул дохлую крысу, не разбил нос, не плюнул на спину. Он отмечал избавление, как победу в войне – в эпизоде войны, о котором, к тому времени, когда, утолив желание воды, он забыл. Я не забыл. Завтра в школу, как на плаху, и ему и мне. Перед этим и перед тем, как попасть домой, нам предстояло вернуться по коридору к выходу из школы. А там, на подоконнике сидели они – его и теперь отчасти мои (нашёл дополнительных траблов на свою голову) естественные враги. Он не думал не потому, что был тупым, – учился он как раз лучше меня, – просто не хотел отягощать себя тоской, блокировал мысли о плохом. Я так не мог, не хотел и не умел.

      Ночевать у фонтанчика – не вариант, мы пошли назад. Звучит как «в ад». Для меня так и было; не знаю как для него, но для меня точно встреча с дьяволом в образе двух бандерлогов и не из мультика, а из проклятой реальности периода подросткового взросления.

      Их не было. Свалили по своим делам. Не дождались, не захотели продолжения веселухи. Облом с моим вмешательством повернул мысли Дивова и Гринько по ветру новой крови. Они ушли, а мы, спокойненько покинув поле несостоявшейся битвы, отправились по домам. Так в тот день за бутылками мы и не сходили. Кино гикнулось в яму небытия; вместо фильма на ужин мы скушали ментов и хулиганов. Завтрак с дворовыми, приготовленный из нарушителей границ и обуваловом, я не считаю. Ко времени моего появления в квартире события начала дня порядком выветрились, вытерлись из памяти ластиком вечернего стресса. Крепкий сон мне был обеспечен.

      Дополнение 1

      Я уже отмечал, что буйная фантазия мне не давала спокойно жить. Иногда мне становилось мало просто рассказывать дворовым и школьным оболтусам выдуманные мной страшные истории, иногда ко мне приходило желание напугать всех по-настоящему, по-взрослому устроить мистификацию в стиле уличного хоррора.

      Идея испуга до усрачки зрела во мне давно. Я всё прикидывал, искал место, обдумывал детали. Наконец, закончив с предварительной подготовкой к волшебству, я пошёл на дело. Мне был нужен напарник и мой выбор пал на Елика – во-первых, он в авторитете, во-вторых, смекалист и в-третьих, дружески ко мне настроен (в известных приделах). Подговорить его на акцию устрашения наших знакомых ребят оказалось проще простого, он сразу, как мне показалось, понял о