Станцуй со мной танго. Татьяна Абалова

когда гимнастка (а как ее еще назвать?) убежала за занавес, а место у пилона заняла другая.

      – Черненькая же?

      – Я же говорю, парики надевает. Пойдем со мной, познакомлю.

      ***

      Виолетта без черного парика была неузнаваемой. Короткие выбеленные волосы, за которые и ухватиться-то не удастся, если вдруг появиться такое желание, бедра в узких джинсах, оверсайз майка и голос с хрипотцой делали ее похожей на мальчишку.

      – Александра Михайловна! – кинулась она обниматься с тетей Сашей, когда женщины, пропуская еще одну не менее ярко накрашенную «гимнастку», немного замешкались у входа в раздевалку. – Как это вы выбрались?

      – А мы с мамой Леньчика решили посмотреть, где работает девушка, заставившая забыть его о больной спине.

      Виолетта побледнела, вымученно улыбнулась тете Тосе и, извинившись, что ей пора принять душ, который вот только что освободился, поспешила уйти.

      – Я позвоню, – крикнула она на прощание тете Саше и помахала ладошкой.

      – Странная она какая-то, – поджала губы Тося. – «И вот такая понравилась моему сыну?»

      – Нормальная. У нее скоро новое выступление. Пойдем в зал.

      – Нет, давай на улицу, – Тося расстегнула верхнюю пуговицу трикотажной кофточки. – Душно здесь как-то.

      ***

      Скворцов не поверил Александре Михайловне.

      «Знает она Рыжую. Знает, – размышлял он, сидя в машине. – Повела себя грубо, чтобы уйти от разговора. Почему?»

      Посмотрел на затылок сосредоточенного Петра Ивановича.

      «Было бы больше зацепок, поручил бы ему покопаться. Нужно подождать. Не она, так мать расколется. Не может быть, чтобы они не обсудили мое выздоровление. Что знает одна, непременно знает и другая. Хотя…»

      На ум пришел случай, когда Александра Михайловна, как и обещала, и словом не обмолвилась матери. По сей день.

      ***

      Леонид только заканчивал школу. Новый год в выпускном классе обещал быть веселым, но не повезло: в самый последний момент перед вечеринкой Леньку свалила высокая температура.

      – Ты иди, – прохрипел он матери, которая вот уже неделю собиралась встретить Новый год с тетей Сашей в ресторане.

      – Я бы не пошла. Зачем мне этот ресторан? Сиди, как привязанная, на стуле. Ни полежать тебе, ни телевизор посмотреть.

      – Иди. Тетя Саша обидится. Я за тебя и полежу, и посмотрю.

      – Правда, красивое платье? – мама повертелась. Юбка колоколом ей нравилась. – Саша выбрала. У нее хороший вкус, не то что мой, деревенский.

      – Правда. Только цветастую шаль сними. Сюда больше синий палантин подойдет.

      – И правда, – мама улыбнулась самой себе в зеркале.

      ***

      Хлопнула входная дверь, и Ленька закрыл ладонью глаза. Встать и выключить свет сил не осталось.

      Вдруг в замке опять завозился ключ.

      – Это я. Встретила новую соседку, она, оказывается, медсестрой работает. Уколы умеет ставить. Ты позвони ей, если совсем худо будет.

      На журнальный столик рядом с телефоном легла