Особые полномочия на любовь. Янка Рам

содержать?

      Гордо ставит кулаки в бока.

      Оставляю свой телефон и часы на краю ринга. Запрыгиваю следом за ним.

      «Самое слабое место – колени», – тут же прикидываю я.

      А потом – только на удушающий или болевой. Других вариантов нет! И самое главное – это не попасть в его нежные объятия.

      – Поехали! – дает отмашку один из наблюдающих за боем.

      Не смотря на то, что тушка у Терёхина огромная, двигается он резво, а на ринге особенно не побегаешь.

      – Ну, иди сюда, котлетка! – стебет меня.

      – Неее… – скачу я на месте. – «Порхай как бабочка, жаль как пчела!»

      Близко подпускать этого бычару нельзя.

      И я держу его на расстоянии, отвешивая ему несколько дразнящих ударов ногами в верхнюю часть корпуса.

      Уходит в защиту.

      Танец продолжается… Но в разном ритме.

      Он – скала, я – вода! Мне нужно его вымотать.

      И дышит он уже неровно, в лицо бросается кровь. Неожиданный рывок вперед. Успеваю сделать блок, закрыв лицо перчатками. Пробивает прямой прямо в них. И мне оглушающе прилетает по носу. Из глаз искры… Двухсекундный нокдаун.

      Встряхиваюсь, увеличивая дистанцию.

      Чувствую щекочущую струйку крови из носа.

      – Нормально? – дергает он бровью.

      – Нормально, – оскаливаюсь, шмыгая носом.

      Пытаюсь подгадать момент, чтобы свалить его и сразу же выйти на удушающий. Но как только он подворачивается, в глаза бросается знакомый силуэт Диляры.

      Периферийным зрением вижу, как она кладет руки на край ринга, внимательно наблюдая за нами, и машинально дергаю головой в ее сторону.

      В то же мгновение чувствую, как меня сносит танк-Терёхин! Блять! Летим на ринг, от удара его тела сверху из легких вылетает весь воздух.

      И грудная клетка болезненно проминается.

      Но я успеваю выдернуть руку, чтобы перехватить его за шею. Делаю рывок…

      Взаимный удушающий захват.

      В глазах темнеет… кожу саднит… но чувствую, как его тело обмякает тоже.

      – Брейк, пацаны! Ничья.

      Но наши тела еще продолжают друг друга убивать. Шлепок по полу ринга.

      – Брейк!

      Отпускаю первым. И сразу становится легче дышать. Горло рвет от боли.

      Отдышавшись, Терёхин скатывается.

      И я, тяжело дыша, со звездами в глазах поворачиваю лицо в сторону Диляры.

      Улыбается…

      – Ты где была?… – хриплю я, пытаясь улыбаться. – Меня тут злые дядьки убивают.

      Вытираю предплечьем кровь под носом.

      – И оплакать некому.

      – Не симулируй, – протягивает мне влажную салфетку.

      Присаживаюсь. Пожимаю протянутую лапу Терёхина, прижимая салфетку к носу.

      – Молодец, Зольников, – шлепает меня по плечу.

      – Аха… Ты тоже ничего… – бормочу я, усмехаясь.

      Ухожу на ближайший тренажер.

      Ринг за нами занимает следующая пара бойцов. Диляра забирает мои вещи с ринга и подходит ко мне, покачивая бедрами. Развожу свои чуть шире, приглашающее стреляя ей взглядом. И она встает впритык, принимая