Особые полномочия на любовь. Янка Рам

понравился. Хочу я другого. Так понятнее?

      – Как блядь сейчас говоришь!

      – Да? Ну и пусть. Твое мнение, к сожалению, для меня потеряло значимость, – в ее голосе просыпается вызов. – Вот если бы мой, который в фаворе, так сказал – зацепило бы! А ты, Суров, мимо, извини.

      – Так и он скажет, Яр! – перехватывает ее за руку. – С твоими ебанутыми блядскими запросами!

      – Не скажу, – решительно подхожу ближе. – Руку убрал.

      – Ооо… Черт! – закусывает пухлую губу Диляра, пытаясь не улыбаться, но у нее не получается. Потому что пьяная – пиздец!

      Ее кент оценивающе смотрит на меня. Диляра профессиональным поворотом кисти высвобождается из захвата, отдергивая руку. Встречаемся взглядами. Ее – игриво-провокационный.

      Я, блять, по заднице тебе сейчас настучу! Какого черта ты села к нему в машину?

      Надеюсь все это внятно читается в моем взгляде! Но улыбаться тоже хочется… На самом деле меня уже отпустило, я услышал достаточно, что погрело мое ЧСВ.

      – Пойдем, – подхватываю ее за талию.

      Увожу к себе в тачку и усаживаю, как задержанного, на заднее сиденье, придерживая голову сверху рукой, чтобы не словила крышу тачки. Голова у нее, блять, болит! Бухает не пойми с кем!

      Сажусь рядом. Закидываю голову на спинку сиденья, закрывая глаза. Слышу ее пьяный смех.

      – Зольников, ты что, потерпеть не мог?

      – Не мог.

      – Ты же не собираешься мне предъявлять?

      – Предъявлять?? Давай сюда свою задницу быстро! – с рычанием заваливаю ее к себе на колени под томные смешки. – Буду тебя наказывать!

      Мурлыкнув, прогибается, даже не думая сопротивляться. Веду рукой по бедру, задирая ее короткую юбку. Ниточка стрингов красиво лежит между упругих ягодиц. На треугольнике несколько красных стразов.

      – Аааа… – не выдерживаю я. – Вау… Ты, зараза такая, для кого такое белье надеваешь?

      Подцепляю ниточку и натягиваю как следует, перешеек трусиков сужается, оголяя губки и врезаясь между ними.

      В глазах темнеет от возбуждения!

      – Зольников… – смеется она сдавленно. – Ты охренел?

      – Я?! – впечатываю ее ладонью в спину, не позволяя подняться, и, продолжая натягивать стринги, массирую большим пальцем гладенькие тугие губки, наслаждаясь сдавленными стонами.

      – Плохой мальчик! – пытается вырваться снова, но я не позволяю.

      – Не жалуйся… Ты мне только что в любви признавалась! Я все слышал.

      Под ее хриплый вскрик толкаюсь пальцами во влажную горячую плоть. Но чувствую так, словно не пальцами. В паху болезненно пульсирует.

      – Иди сюда скорей… – с шипением умоляю я, сдаваясь.

      И помогаю ей изменить позу, заставляя оседлать себя.

      Нетерпеливо впиваемся друг в друга!

      – Я хочу тебя! Взорвусь сейчас! – шепчу я исступленно между грубыми, жадными поцелуями.

      Нетерпеливо, мешая друг другу, вместе расстегиваем ремень и ширинку. Со стоном облегчения чувствую, как она обхватывает мой член ладонью. Смещаю ее трусики в сторону, поглаживая возбужденную влажную плоть. Мои глаза закрываются