Хранительница его сокровищ. Салма Кальк

сюда!

      Комплект завершали два белых чепца сложной формы, пара косыночек – на плечи? на голову? – и толстый суконный плащ с льняной подкладкой.

      Все вещи были аккуратно сшиты на руках. Никаких машинных швов. Никакой синтетики.

      Какой-нибудь реконструктор при виде всех этих вещей завопил бы от радости. А Лизавета снова опечалилась. И ринулась в бой.

      – Скажи, а панталоны у вас не носят?

      Девочка очень удивилась, даже перестала расправлять рукав у рубахи.

      – Что значит – панталоны? Ну, мужчины надевают, кто попроще – одни, кто познатнее – одни поверх других. Придворные вообще смешно одеваются – их самые верхние штаны в виде таких шариков, из отдельных полосочек, а между ними торчит их достоинство в специальном мешочке, – девчонка хихикнула.

      Лизавета представила картинку – неужели шестнашечка? Или что-то, на неё похожее? Одежда европейского шестнадцатого века безумно красива, но очень уж неудобна.

      – Нет, я о нижних панталонах. Сверху – сорочка, снизу – они, – Лизавета расстегнула молнию на джинсах и показала трусы.

      – А, вот вы о чём! Ну, у мужчин бывает брэ. А женщины обычно так ходят… – изумлённая Аттилия покачала головой.

      – Гм, а в случае регулярно наступающих кровотечений тоже так ходят? – поинтересовалась Лизавета. – Или вообще никак не ходят, а только вниз головой висят?

      – Почему вниз головой? – не поняла юмора девочка. – У вас так делают, что ли? Это ужасно…

      – Нет, это я от растерянности. У нас все носят трусы. А стирает их машина. Со специальными средствами, которые растворяют грязь.

      – Как это – машина? – не поняла девочка.

      – Такой большой ящик. Кладешь в него бельё, добавляешь порошок, запускаешь. Через полчаса или через час достаёшь чистое и развешиваешь сушить. А бывает ещё сушилка – кладёшь, запускаешь, она тебе сушит.

      – А, магия! Так бы сразу и сказали, – кивнула девочка. – Магией стирать и сушить и у нас можно, только это обычно для важных особ. У них вечно тонкие ткани да дорогие вышивки, их в канале полоскать не будешь, там только магией, конечно. И вашу одежду тоже магией чистили – очень уж она непривычная, побоялись в корыте мочить, – девочка осторожно коснулась пальцем шифонового рукава блузки.

      И на том спасибо, что побоялись.

      – Кто же умеет чистить одежду магией?

      – Да любой маг, я тоже умею, но я пока слабая и мне это сложно. Ну то есть пятно вывести могу, а вот если кто в лужу упадёт и весь изгваздается – я ничего сделать не смогу.

      – Так ты тоже маг? – удивилась Лизавета.

      – Да, – кивнула девочка. – Меня потому в орден и отдали – что со мной такой дома-то делать? Я из простой семьи, у нас детей в школу не посылают, и учителей нанимать не на что, а магии учиться надо, иначе она или изнутри тебя съест, или наружу вырвется, и ты всех вокруг покалечишь. А в ордене меня учат, им нужны маги, всё время – и для жизни, и для служения.

      – И сколько тебе лет?

      – Шестнадцать. Осталась бы дома – уже нужно было бы жениха