Зоя. Том второй. Анна Приходько

волю слезам. Уже настолько не могла смотреть на взаимную любовь Ильи и Леи, что попросила их уйти из её дома и жить своей жизнью.

      Дочь и зять ушли, сняли небольшой домик неподалёку.

      Макар стал чувствовать ноги неожиданно, когда прошёл почти год после случившегося.

      Он проснулся оттого, что почувствовал, как ноют колени. Привстал, дотронулся до них руками, смог согнуть ноги.

      На радостях разбудил Матильду. Обнимал её, целовал, а она уже мысленно провожала его. Решила, что не будет его держать. А Макар и не торопился уходить. Он по-прежнему вспоминал ночами Таисию, но продолжал жить с Матильдой.

                                              ***

      А Николай ждал. Ещё с декабря он снял дом Евгении. Дед, который этот дом сдавал, умер под Новый год, а за ним ещё и его жена. Детей у них не было, Николай забрал себе их собаку и ходил утром и вечером кормить оставшихся кур.

      Он давно запретил себе думать о Таисии. Стоило ей возникнуть в его воспоминаниях, тотчас начинал что-то делать: то рубил дрова, то мастерил из дерева. Когда-то этому научил отец, и сейчас Николай с благодарностью вспоминал его уроки. Неожиданная встреча с Таисией смутила его.

      Когда он держал ребёнка и смотрел в любимые глаза, еле справился с желанием схватить Тайгу и убежать на край света. Это сиюминутное желание быстро прошло. И потом Николай посмотрел на неё совсем другими глазами.

      Перед ним стояла уже не та Таисия, которую любил. Куда-то подевалась её стройность, появилась хромота. Лицо стало чуть полнее. Нет, оно не делало Тайгу непривлекательной. Просто девушка стала другой. А когда Николай представил себе, как ненавистный ему Лоран Волков, обнимает и целует свою жену, ему захотелось убежать поскорее. Что он и сделал. Еле выдавил из себя: «Поздравляю, жаль, что всё так вышло» и пошёл прочь.

      Он не знал и уже не хотел знать любит ли его Таисия. Ненависть к Лорану перекрывала всё желание вернуть Тайгу. Николай не мог избавиться от этого чувства. За все дни, проведённые в тюрьме, за шрам, изуродовавший лицо, за смерть отца Николай винил Лорана.

      Но не искал с ним встречи, хотя желание отомстить Лорану не пропадало. А когда увидел сына Таисии, так вообще стало страшно от своих мыслей. Лишать маленького ребёнка отца Николай передумал.

      Он всё чаще смотрел на выцветшую фотографию Евгении. На ней она была ещё ребёнком. Но сходство всё же было. Николай боялся забыть её. Боялся, что если встретит на улице, то не узнает. Видел-то один раз в жизни. Но что-то тянуло его к этой женщине. Не любовь, а нечто другое. Больше благодарность за то, что предложила на кладбище помощь, накормила, поделилась одеждой.

      За месяцы ожидания Николай много чего смастерил: столик и стульчик для сына Евгении, повесил полки и разместил на них всевозможные банки с травами, которые были просто расставлены в углу. Починил обеденный стол. Снял со стен фотографии неизвестных ему людей, смастерил дня них рамки и повесил обратно. Надеялся, что хозяйка дома не обидится за такое самоуправство.

      Николай