Опаленные страстью. Аси Кубер

ее изящные руки, затянутые в лайковые перчатки. Он не помнил случая, чтобы женские руки так волнующе действовали на него. Должно быть, этому одно объяснение – его отшельничество.

      – Боюсь, миледи, я растерял свою проницательность при встрече с вами.

      – Не несите чушь, ваша светлость, – надменно фыркнула Олимпия. – Лучше скажите, что вы хотели произвести на меня впечатление своей долгой задержкой.

      – Отнюдь, – сухо выдавил он.

      – Выходит, вы не хотели предоставить мне аудиенцию. Верно?

      – Нет, гадалка моя, – усмехнулся Эдгар. – Уверяю, я только из одного любопытства дал бы вам аудиенцию.

      Она смерила его ледяным взглядом и небрежно осведомилась:

      – Тогда почему вы сразу не приняли меня?

      – Разве у меня не могут быть свои личные дела?

      – Ах, значит дело только в этом! – Олимпия облегченно вздохнула.

      – Естественно, – янтарные глаза с лукавым выражением неотрывно смотрели на нее. – Итак, поясните же цель вашего визита.

      Она молчала, должно быть, набираясь храбрости. Поэтому он решил помочь ей, задав следующий вопрос:

      – Какое неотложное дело привело вас ко мне?

      Наконец ее губы дрогнули:

      – Я пришла к вам с заманчивым предложением…

      – Прекрасно, – улыбнулся герцог. – Я – само внимание.

      Но ответа не последовало.

      – Слушаю вас, леди Делфорд, – повторил он.

      – Я хочу выйти за вас замуж.

      Сердце Эдгара учащенно забилось, хотя лицо его оставалось непроницаемым.

      – Весьма неуемное желание.

      – Почему? – глаза «дикой орхидеи» расширились до невозможности. – Разве вы не ищете себе жену?

      – Допустим. – не мигая, он смотрел на экстравагантную особу.

      – В таком случае, почему бы вам не жениться на мне?

      – Действительно, – бесстрастно согласился герцог. – Жду ваших аргументов для этого брака.

      Олимпия на минуту задумалась, потом, вздернув головку, с улыбкой проронила:

      – Вы вряд ли найдете такую, как я.

      – И какую же?

      – Весьма богатую и неотразимую.

      – Очень убедительно, – он невыносимо улыбался.

      Однако она решила не обращать на это внимание. С новым воодушевлением она продолжила:

      – И к тому же с иным складом ума, чем у светских красавиц.

      – Стало быть, вы считаете себя неординарной, – небрежно констатировал Эдгар, пожирая ее взглядом.

      – Я на это надеюсь …

      – Вы ничем не отличаетесь от большинства женщин, – произнёс он ровным тоном.

      И его ледяное спокойствие вдруг испугало молодую особу. Стало ясно, что ее «заманчивое» предложение вовсе не казалось ему столь уж привлекательным и тем более престижным. Она с болью в сердце осознала, что ей неминуемо суждено проиграть свой первый раунд.

      Олимпия невероятно побледнела. Но не желая сдаваться без борьбы, она стала лихорадочно искать выход из дурацкой ситуации. Должно быть, герцог Ормонд заметил ее бледность, ибо в следующее