Белый мамонт (сборник). Геннадий Прашкевич

плачешь?»

      «Я не знаю, – Эйа правда не знала, что сказать. – Я устала».

      «Не гони пургу, – рассердились Дети мертвецов. – Твоя сестра здесь?»

      «Как я могла вырыть яму в снегу? Или ногтями? – спросила Эйа сквозь слезы. – Вы видели у нас ножи?»

      «Тогда почему плачешь?»

      «Потому что страшно с вами. Потому что болят ноги. Потому что жить среди Детей мертвецов тяжело будет. Я люблю ходить к роднику, смеяться и греметь деревянными браслетами. Вчера едва шла от усталости, а вы силой тащили меня. Сегодня опять потащите, будете копьями толкать, у меня синяки на спине. Плачу потому, что так вспомнила».

      Дети мертвецов поверили Эйе и повели ее в стойбище.

      А младшая сестра выбралась из сугроба и побежала домой.

      Две ночи и два дня блуждала по тундре. Совсем измученная встретила брата.

      «Где Эйа?» – спросил брат.

      «Дети мертвецов увели».

      «Давай побежим вслед».

      «Мне стыдно, – призналась Аха, – я не могу бежать».

      «Так сильно боишься?»

      «Нет, у меня другое», – сказала Аха и показала брату израненные ноги.

      Тогда они вернулись в пещеру, где Харахуру, трясущийся вдовец, все еще пел о невозможности убить белого мамонта, а сам тайком шлифовал наконечник Большого копья, целиком выточенный из бивня мамонта, и слабой рукой ласково гладил плоскую черепаху, на спине которой смутно различался силуэт человеческой ладони, оставленный Нинхаргу два или три тысячелетия тому назад.

13

      Нессу был.

      Хамшарен был.

      Хеллу и Хиту были.

      Псих носорог нюхал помет, тащился.

      Бросался даже на птичек, если садились в пределах видимости.

      Даже на леммингов бросался. Видно было, что мрачные мысли одолевают шерстистого. Ходил совсем один, охотники нигде не встречали его братьев и сестер.

      И белый мамонт почему-то нервничал. Сердито смеялся над глупыми Людьми льда. Как хулиган, топтал кустарник, мял мох, скатывал мохнатый хобот в кольцо, громко щелкал по веткам ондуши. Сердился, когда Белая сова села на спину.

      «Где летала? Куличок тебя три раза звал».

      Мудрая сова не ответила. Она крепко спала перед этим. А когда спишь, много ума не надо. Потому и не слышала, если куличок прилетал.

      «Я теперь всех людей убить хочу, – сердито признался Белой сове белый мамонт Шэли. – Все умирают, пусть и эти умрут. Тогда будут вместе, никто скучать не будет. Я землю сделал для человека Эббу. Он тихий сидел среди воды, никому не мешал. А Люди льда стали плодиться. У них неестественное поведение. Они грязные, съели моего дядю. Они суетливые и не засмаливают бород. Их гнус ест. Они глупые, не жуют траву, живут в тесных расщелинах, как ящерицы. Совсем плохое поют про турхукэнни. Так что убью всех. А с ними – рыб и птиц, чтобы не кормили оборванцев. Я теперь всех убью, – сердито похвастался белый мамонт Шэли. – Из костей дом построю. А ты будешь на чердаке жить».

      Спросил: «Хочешь на чердаке жить? Что скажешь?»

      Сова