Когда обрывается лента. Джеймс Хедли Чейз

хотите знать, что он делал? Ответ такой: он этого не помнит. Возможно, позже вспомнит, но сейчас бесполезно спрашивать его об этом. Потеря памяти характерна для течения подобных заболеваний. В данный момент этот милый молодой человек очень несчастен, и за это на него нельзя обижаться. Травма мозга давно прошла, но, несмотря на это, потребуется еще время, чтобы он стал совершенно нормальным. Он сознает, что история, которая с ним приключилась, может снова повториться.

      – Значит, нет возможности его вылечить? – нетерпеливо повторил Трэверс. – Доктор, это тянется уже почти два года. Мы надеялись, что он на пути к выздоровлению, и вдруг такой случай!

      – Отец, прошу тебя... – Валери попыталась остановить его.

      Трэверс нервно махнул рукой.

      – Дитя мое, если Крис вскоре не поправится, то...

      – Мистер Трэверс, – перебил его Густав. – Никто не может утверждать, что он не поправится.

      Он повернулся к Валери и посмотрел ей в глаза.

      – Вы, наверное, хотите повидаться с мужем, пока я беседую с вашим отцом, не так ли?

      Валери кивнула.

      – Тогда идите. В большом зале вы найдете сестру, которая проводит вас к нему. Сейчас ваш муж особенно нуждается в любви, которую только вы можете дать ему.

      Трэверс начал было возражать, но Валери встала и вышла из комнаты. Пожилая сестра провела ее в палату на втором этаже, где лежал Крис.

      Крису Бэрнетту исполнилось 36 лет. У него была приятная внешность, черные волосы и черные глаза, упрямое выражение рта. До несчастного случая его считали достойным преемником Трэверса.

      С бьющимся сердцем Валери остановилась в дверях.

      – Крис, любимый!

      Он поднял на нее глаза, и надежды ее угасли.

      Пустой, безразличный взгляд ясно дал понять, что стена, выросшая между ними, все еще существует.

      – Ах, это ты, Валери, – сказал он. – Как жаль, что я снова в больнице. Нам, кажется, не везет...

      Валери вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

      – Не нужно об этом сожалеть, – ответила она, с трудом овладев собой. – Ты хорошо себя чувствуешь, дорогой? – И, так как он ничего не ответил, добавила: – Я позабочусь о тебе!

      – ...Этого нам только не хватало, – устало продолжал он. – Меня схватили двое полицейских. Главное, я не имею ни малейшего представления о том, что со мной произошло за это время. Как будто оборвалась лента фильма... Один Бог знает, что я мог натворить. Может, я кого-нибудь убил или что-то в этом роде.

      – Этого ты не мог сделать, Крис.

      Валери села на стул возле кровати и нежно проговорила:

      – Не обременяй себя лишними заботами.

      – Это же мне все время говорит и доктор... Ну, хорошо, я не буду ни о чем беспокоиться.

      И, как и прежде, угол его рта начал нервно подергиваться.

      – Крис, может быть, ты хочешь обратно в отель?

      Он покачал головой.

      – Здесь я себя лучше чувствую. Густав производит впечатление благоразумного человека, и он мне нравится. Для меня действительно будет лучше остаться здесь.

      – Я думала, что тебе нравится жить в отеле, –