Не бойся тишины. Арина Малых

барин не обижайся, – ухмыльнулась старуха, – только тебя всерьез особо никто не принял. Рада уже несколько раз говорила, что сбежит. Для Михея это не будет большим удивлением, – она помолчала, и, пожевав губами, добавила, – да и я прикрою, скажу, что девка в город могла податься, или еще что-нибудь придумаю…

      Яков упал на колени перед цыганкой, схватил ее за руку и поцеловал.

      – Благодарю, благодарю, – лепетал он.

      – Ладно, – старуха недовольно отняла у него руку. – Я увидела, когда ты пришел, что люба она тебе по-настоящему, потому согласилась на это. Но ты должен Раду мою беречь, старайся не оставлять ее одну, иначе беда случится!

      – Конечно, конечно, буду беречь, как зеницу ока, – затараторил громким шепотом Яков и поднялся с колен.

      Старуха, прищурившись, посмотрела на него и объявила:

      – Дочка у вас будет.

      Яков не сдержался и смахнул слезу.

      – Благодарю, благодарю…

      Старуха покачала головой и неторопливо ушла в рощу, посасывая трубку и выпуская небольшие облачка сизого дыма.

      Яков долго не мог прийти в себя. Он читал все известные ему молитвы, воздавал хвалу Господу, подхватывал спаниеля и сжимал так, что собака попискивала и вырывалась, пританцовывал и хлопал по коленям. Не помня себя, он прибежал к дому, перепрыгнул крыльцо, заглянул во все комнаты, прибрал, где было недостаточно на его взгляд чисто, окинул взглядом шкафы с книгами, некоторые произведения поменял местами, заглянул в спальню, пригладил постель, «нет, нет, не сегодня», осадил он сам себя и вернулся в большую гостиную. Яков сел, потом встал, не находя себе места, стал ходить взад-вперед по комнате. Он ощущал биение своего сердца. Чтобы успокоиться, Яков пошел в библиотеку и стал переставлять книги. Ему попался томик Шекспира. Барин присел на кушетку и стал декламировать стихи вслух, чтобы не отвлекаться:

      «Две равно уважаемых семьи

      В Вероне, где встречают нас событья,

      Ведут междоусобные бои

      И не хотят унять кровопролитья.

      Друг друга любят дети главарей,

      Но им судьба подстраивает козни,

      И гибель их у гробовых дверей

      Кладет конец непримиримой розни…»6

      Время тянулось невыносимо медленно. Яков прочитал несколько страниц, отложил книгу и подошел к окну. На улице было темно. Барин вышел на веранду и вдохнул ароматный ночной воздух. Подбежал спаниель и стал крутиться возле его ног. На темном небе ярко мерцали белые звезды. Яков засмотрелся на черноту и опять увидел глаза цыганской девушки. «Рада, – прошептал он, – радость моя».

      Спаниель насторожился и залаял. В кустах что-то зашуршало.

      – Рада! – воскликнул Яков и выбежал на крыльцо.

      – Ну, здравствуй, барин, – цыганка вышла из-за кустов тамарикса и остановилась.

      Яков бросился к ней навстречу.

      – Радость моя! – мужчина схватил девушку на руки и стал кружить. – Какой я тебе барин! Я же говорил, зови

6

Шекспир, «Ромео и Джульетта»