Шоумэн. Майти Пауэр

в 112.

      ЁПРСТ. А что делать? Поджигать чертовник? Выкуривать их? Тогда Чебурашка сам первый ментам звякнет. А пока у меня совесть более-менее чиста.

      29.12

      Держа телефон в правой руке, набирал я левой, пальцы – фиг двигались. На обеих места в районе кистей тяжко ныли, покраснели и опухли.

      Сказал в трубку, что произошло, что вещи не могу забрать. Ответили – ожидать приезда.

      Добрый сосед, видимо, видавший уже похожие сцены на своей лестничной площадке, дал мне салфеток и полторашку воды. Я вышел во двор, смывал с себя кровь. Холодно, зараза. Подождал минут 20. Пошёл к метро – там всегда менты есть.

      Дошёл. Говорю – так и так, вызвал, а никого нет. Ответили мне – подождать.

      Накинул ухо, из-за двери, куда ушёл коп, слышу:

      – Да. Да. Да. Он это, да. В клетчатой рубашке. Ага, хорошо.

      Походу Чебурашка уже обезопасился. Я лишь потом узнал, что все трудовые дома крышуются мусорами. Чуть ли не содержатся.

      Меня и ещё какого-то типа, подозреваемого в краже телефона у подруги, повезли в отделение полиции. Его в браслетах.

      Там мы сидели – ждали. После него меня позвали. В кабинете было два сотрудника в гражданском. И Шайсе.

      Ничего интересного. Я послушал, что я сам оставил своё добро. Что мои подбитости – это я такой в трудовой дом поступил. И чтобы всё у всех было хорошо и прекрасно, никто ни к кому не имеет претензий, я забираю свои вещи, которые лежат в кабинете, и до свидания.

      Ну и ок. Я спустился вниз. Вещи, сказали, что щас отдадут. Вышел, наконец, покурить. В спину мне крикнули, чтоб я никуда не уходил. Вернулся. Мне буркнули «Пошли». Передо мной открыли с лязганьем решётку камеры.

      – Это что такое?

      – Давай-давай, заходи быстро, – протараторил конвоир.

      Два шконаря. Ни параши, ни крана с водой. Какой-то чучмек. Вид на дежурных копов. И всё.

      Чучмек сказал, что он уже 1,5 суток. Курить не дают. Кормёжки нет. В туалет и попить там воды из-под крана практически не пускают. Сушняк у меня жёсткий.

      – Извините, подскажите?! А в связи с чем я задержан?

      – Мне не докладывали.

      – А на сколько?

      – 48 часов.

      Не-не-не-не-не… Мне вообще не кайф. Надо пытаться выбраться.

      А за двое суток они мне и дело подберут как одежду в шоу «Модный приговор». Здешний стилист прикинет: «Этому современному парню отлично подойдёт вот этот модный кристаллообразный порошок в кармане. А внутренний имидж доработают наши коллеги и окружающая среда ближайшие лет 5–7».

      Мой выход под софиты. Главное – культурно и без требований.

      Сначала просил воды. Отказ. Молчание. Перерыв. Воды. Отказ. Молчание. Перерыв. Сокамернику не раз сказать: «Хоть бы приступ не начался». На вопрос «какой» – повторить ту же фразу. Просто так ещё повторить. Мелкая дрожь. Дыхание погромче. Дрожь посильнее. Не отвечать ничего сокамернику.

      Эти там типа ничего не видят. Типа им пофиг. Всё они видят. Натренированные, обученные. Не дураки.

      Теперь выждать. Приметить, чтоб там был не с физиономией отморозка