Парадокс Севера. Виктория Побединская

джинсов тут же прожужжал. Адель отправила фото мне?

      – Что скажешь, Тони? – спросила она, разглядывая себя, а я глядел на нее на собственном экране, игриво улыбающуюся.

      – Красивая.

      Адель улыбнулась.

      – Ты милый.

      Она принялась прохаживаться вдоль сияющего прилавка, лениво рассматривая переливающиеся камни, словно прикидывая, что еще из выставленных здесь образцов не уступит ей самой по красоте. А потом вдруг произнесла: – Очень жаль, что нельзя собрать идеального. Мужчину, я имею ввиду. – Я настороженно замер, не понимая, куда она клонит. – Взять часть от таких как ты… Простоту. Приземленность. И твоя кожаная куртка мне нравится, – подмигнула девушка. – А от таких как они: стиль, умение преподнести себя в обществе. Взгляд на жизнь, в конце концов.

      Все ясно.

      Где-то в глубине души начала подниматься обида, но я перерезал ей глотку. Какой смысл обижаться на правду?

      Я вырос в том же доме, что и Север, и прекрасно знал разницу между теми, чей день начинается в пять утра и их работодателями. Моя мать была кухаркой, отец – начальником охраны. Когда он погиб, мне едва ли два исполнилось.

      С тех пор мы с Виктором росли вместе.

      Наша дружба не завязывалась так, как это обычно бывает. Я клянусь, не помню возраста, когда Севера не было рядом. Два пацана из разных социальных кругов делили поровну драки, победы, поражения, наказания, позорные порки от его отца и даже всякую мелкую заразу вроде ветрянки.

      По утру, выходя за забор, мы расходились в разные стороны. Вернее, Север садился в машину, которая везла его на другой конец города, в частную американскую школу, а я шел пешком. В обычную общеобразовательную через три улицы.

      Пока он зубрил по три иностранных языка, я просиживал штаны на бесполезных уроках и ради развлечения дрался. Дрался так часто, что не хватило бы пальцев сосчитать сколько раз меня грозились вышвырнуть. Но после каждого к директору приезжал отец Виктора, и инцидент заминали, а потом в школе появлялись спортивные снаряды, забор или новые ворота.

      Каждый раз мне было до безумия стыдно. Я думал, его семья возненавидит меня и выгонит вместе с матерью на улицу. Слонялся до самого вечера, боясь показаться им на глаза, но когда пересиливал себя и возвращался, все делали вид, что ничего не случилось.

      Они обращались с нами не как с прислугой. Как с членами семьи. Дарили подарки, оплачивали лечение и даже путевку на море. Дважды. Хотя мама часто повторяла, это из-за отца. Ведь он погиб, защищая Северова старшего. И я знал, мне уготована та же участь.

      Нет, не погибнуть. Но защищать. Даже ценой собственной жизни.

      Так и случилось.

      – Мне не нужен чертов страж, – кричал Север на отца. – Плевать мне, что ты хочешь нанять мне охрану. Никто со мной не поедет! – Вырвав из рук прислуги собственную одежду, он бросил ее комком в сумку.

      – Виктор, послушай…

      – Только попробуй, – предупреждающе поднял он руку. – И больше никогда не увидишь.

      Этим же вечером, его отец позвал меня в кабинет. Я уже знал, о