Хроники лечебницы. Дэниел Киз

правду.

      Ее жизнь зависела от того, поймет ли она его ненависть к американцам.

      – Я слушаю.

      – Когда хунту полковника свергли в следующем году, мой отец со своим близким другом, Ясоном Тедеску, сформировали 17N – в память о бойне семнадцатого ноября.

      Эти слова. 17 ноября, 17N. Что-то такое говорил мистер Тедеску, предназначенное только для них и МЕК. Может, у нее была галлюцинация?

      – А как все это связано с моим отцом? Он не был политиком. Он был психиатром.

      – Он лечил проамериканцев и греков. Твой отец на самом деле был лазутчиком из ЦРУ.

      – Шпион? Не может быть. Он бы сказал мне. Он любил меня.

      – Ты так думаешь? Тогда почему он тебя запер в сумасшедшем доме?

      Она открыла рот, но слова застряли в горле. Она уставилась на него сквозь слезы.

      – Я тебе объясню, – сказал он, гладя ее по голове. – Потому что Америка настраивает таких, как он, против своих детей, заставляет посылать сыновей и дочерей умирать на войнах против рабочих всего мира. Когда ты научишься видеть капиталистическую ложь, ты переродишься.

      «…подыгрывай ему…»

      – Научи меня.

      Его голос смягчился.

      – Ты не только красивая, Рэйвен, ты еще и умная.

      Он стянул с головы лыжную маску. Она увидела симпатичное грубое лицо с густыми черными бровями и темными пристальными глазами. Означало ли это, что он больше не беспокоился о том, что она сможет опознать его? Помилование или смертный приговор?

      – Ты собираешься убить меня?

      – Нет.

      Слышал ли он, как колотится ее сердце?

      – Ты меня изнасилуешь?

      – Нет. Я собираюсь сорвать покров с твоего сознания, чтобы ты увидела, что жила во лжи.

      – Объясни мне.

      – На сегодня хватит.

      Она встала и пошла в сторону шкафа, но он ее остановил.

      – Есть одна пустая комната с маленьким окном, ты можешь спать там. Я принесу матрас, чтобы было удобно.

      – Я ценю твою доброту, – сказала она, погладив его по руке.

      Как только он вышел из кухни, ей захотелось попробовать входную дверь. Но лучше этого было не делать. Он точно услышит, как она крутит ручку. Она должна пробудить в нем желание секса. Чтобы умаслить его, она убрала со стола и вымыла тарелки.

      Вернувшись с матрасом и увидев ее у раковины, он улыбнулся.

      – У тебя есть постоянная работа? – спросила она.

      – Я экскурсовод. Показываю тупым туристам руины и рассказываю истории о нашем золотом веке.

      – Ты сказал, что выучил английский в Америке. Как это?

      – Я был там по студенческому обмену, в Детройте, три года.

      – Что ж, вряд ли Америка такая уж плохая, если молодые люди из разных стран хотят поехать туда учиться.

      Он бросил матрас на пол.

      – Дура! Америка это делает, чтобы обмануть остальной мир насчет своих реальных целей – доминировать над всеми путем распространения своих упаднических идей.

      Он схватил ее за плечи и втолкнул обратно в шкаф.

      – Ты сказал, я могу спать в комнате с окном.

      – Когда