Ледник Плакальщиц. Майя Георгиевна Полумиско

Наверное, тот человек ошибся.

      Быстро расчесываюсь, иду к выходу. По пути сталкиваюсь с Эллой. Позади нее Иришка.

      Сейчас день, большинство девочек на работе.

      – Нам сказали, – начинает Элла.

      – Вот, – Иришка ее перебивает и сует мне тряпичный узел. В нем сменка белья, чулок, пара тетрадей, в которых я делала домашнее задание. Я достаю красивую фигурку – бело-желтую, из кости. Она изображает танцующую женщину.

      Не просто женщину.

      Я едва не отбрасываю, но Элла быстро мотает головой и сжимает мои пальцы вокруг фигурки.

      – Это мое. Хочу тебе отдать. Прости. Все только и говорили, как ты спасла ту немую дурочку. Даже не знала, что у нас кто-то способен на такое. Возьми, ладно?

      – Но это же…

      – Просто хорошо прячь и никто не заметит.

      – Твоя вещь.

      – Подарок матери, – Элла хмыкает. – Она верила. Моя прабабка была Плакальщицей Инд.

      Я делаю круглый рот, и глаза тоже, наверняка, круглые. Мы столько лет прожили в одной комнате, привыкли к храпу, голосам, манере говорить и телесным запахам друг друга, а сегодня узнаю, что у Эллы прабабка была жрицей богини, в которую давным-давно запрещено верить.

      Как смотрительницы не нашли фигурку? Чего ей стоило спрятать ее? Почему она рисковала, почему отдавала теперь?

      – Поторопись, – Элла тянет меня за рукав. Иришка прикладывает палец к губам.

      – Там Лян Ксилань. Все, иди.

      – Погодите, а что же Аленка…

      – Вроде, ее тоже забирают. Иди же, – Элла и Иришка выталкивают меня, едва успеваю спрятать запрещенную фигурку. Мужчина и смотрительница встречают меня, Лян Ксилань по-прежнему обмазана невидимым медом, едва не кланяется ученому из Сферы Науки, синий цвет отражается в ее больших черных глазах. Она ничего не видит, кроме синего. Уж точно не меня и не подарок Эллы.

      – Вы готовы, Марта?

      Я не сразу соображаю: мужчина обращается ко мне. «Вы». Я тут одна.

      Потом киваю.

      Иришка с Эллой смотрят вслед. Лян Ксилань провожает, к ней присоединяется Анна и Ли Мин, даже почему-то учительница Тай Мэн. Все хотят взглянуть на меня напоследок. Мы идем через все серые коридоры, собирая внимание, будто цепляя колючей шерстяной юбкой репьи. Они запомнят меня и этот выход надолго, пересуды останутся в стенах «Солнышка», я превращусь со временем в очередную легенду – как Маришка.

      Так странно. И совсем немного страшно, но я стараюсь не думать о страхах. Почему-то хочется достать и сжать в ладони фигурку Инд. Конечно, так нельзя. Я просто иду за мужчиной под конвоем из женщин в униформах с белыми полосками, и весь интернат сжимается вокруг меня, выталкивает, будто женские родовые пути – ребенка.

      Я рождаюсь во второй раз.

      За высоким каменным забором фургон. Он похож на тот, в котором привезли сюда, только синий, а не черный.

      – Садитесь, Марта, – говорит мужчина. Имени своего он так и не назвал.

      Упрашивать не нужно. Я забираюсь внутрь, Аленка уже сидит на жестком, обитом дешевым кожзаменителем сидении.