Наш сосед Степаныч. Борис Текилин

зааплодировали, жали руки Черепановым, а Левшу стали качать, благо для призраков подлетать вверх – плёвое дело.

      Роман Степаныч достал удочки из воды, снял поплавки и положил их на верстак, после чего обернулся к своим призрачным коллегам. И как раз вовремя: в тот самый момент призраки один за другим растворились в воздухе мастерской, словно никогда их здесь и не было.

      Роман Степаныч покачал головой, словно стряхивая с себя наваждение.

      – Привидится же такое! Да разве это вообще может быть? – спросил он сам себя и, словно желая найти какие-нибудь улики, раскрыл журнал инструктажей по охране труда. Он увидел на последней заполненной странице имена его ночных гостей: Романов П. А., Ломоносов М. В., Можайский А. Ф., Черепанов Е. А., Черепанов М. Е., Левша, да Винчи Л., Тесла Н., Эдисон Т. А. и рядом их причудливые автографы. И вдруг, прямо на глазах у Романа Степаныча, подписи, сделанные шариковой ручкой, побледнели, потеряли свой цвет и, наконец, совершенно исчезли. Степаныч провел пальцем по листу, но его чуткий к микронеровностям палец не ощутил углублений, оставленных шариковой ручкой.

      – Конечно, ничего такого быть не может, – сказал Степаныч вслух и посмотрел на верстак.

      На верстаке лежали три новеньких поплавка, влажно поблескивая в первых лучах восходящего солнца. Солнце всё выше и выше поднималось в первомартовское небо, обещая прекрасный безоблачный день.

      – Надо же! Скажи кому, не поверят. «Инкредибиле дикту», – констатировал Степаныч.

      Он стал убирать со станков стружку, оставленную его внезапно обретёнными и утраченными коллегами.

      – Кто их только воспитывал? – ворчливо спросил трудовик. – Даже школьники и те за собой убирают, иначе какая же культура производства.

      Скоро первый урок, и к приходу школьников нужно было привести мастерскую в порядок. Потому что порядок – половина жизни!

      КОЛЕЧКО-КОЛЕЧКО

      В тот майский день преподаватель технологии Роман Степаныч Мастерков после уроков вышел в оборудованную возле забора курилку, где, кроме него, было человек пять старшеклассников, которые смолили, ничуть не стесняясь учителя. По школьному двору носились первоклашки, а ребята чуть постарше сидели на длинной лавочке и играли в колечко-колечко.

      Степаныч докурил и вернулся в свою мастерскую. Там под плакатом «Порядок – половина жизни» его уже поджидал учитель физкультуры Анатолий Петрович, вальяжно рассевшийся прямо на верстаке в своём шикарном красном спортивном костюме с тремя белыми полосками вместо лампасов.

      – Толик, привет! Ты это зря на верстак сел, вдруг там масло разлито или стружки валяются, ты себе весь «адидас» испортишь.

      – Привет, Степаныч! Какое масло? Какие стружки? Всем известно, что у тебя в мастерской чисто, как в операционной, – физрук указал на плакат, – у меня к тебе срочное дело. Нужна твоя помощь!

      Степаныч протянул руку:

      – Давай…

      – Чего давай?

      – Ну, что там у тебя сломалось?

      – Ещё,