Наш сосед Степаныч. Борис Текилин

стихи, причём весьма неплохие. Хотите, прочту, уверена, что вам понравятся, – сказала Патимат Курбаналиевна и, встав, потому что к искусству стихосложения относилась с уважением, начала читать:

      Как много лет ходили мы по кругу,

      Сбегая от негаданной любви!

      Как много лет мы мучили друг друга,

      Скрывая мысли тайные свои!

      Как много раз в пустяшном разговоре

      Искали потаённые слова,

      Пытаясь смысл их прочитать во взоре.

      И как потом кружилась голова…

      Как долго, как наивно, как напрасно

      Искал я повод или хоть предлог

      Сказать тебе о том, как ты прекрасна,

      Как ты нужна мне… и никак не мог.

      Как много раз, с тобой встречаясь взглядом,

      Тонул я в глубине бездонных глаз,

      Читая предисловие романа,

      Ещё не сочиненного для нас.

      Написана лишь первая страница,

      В ней – годы ожиданий и мечты,

      Миг счастья… Дальше что случится?..

      Пока лишь только чистые листы…

      – Вот ещё одно про любовь, – сказала Патимат Курбаналиевна, перелистнув страницу:

      Любить тебя и знать, что всё напрасно.

      Любить и быть счастливым и несчастным,

      И погружаться глубже в это чувство,

      Тонуть в нём снова сладостно и грустно.

      Любить тебя в несбыточной надежде

      Однажды возродить, что было прежде.

      Надеяться и разочароваться,

      И вновь в который раз в тебя влюбляться.

      – Прямо любовная драма какая-то, – сказала учительница французского Галина Геннадьевна.

      – Слушайте дальше, – продолжала Патимат Курбаналиевна, перевернув страницу:

      Как мне забыть, всё то, что было?

      Как о тебе не думать мне?

      Как не мечтать, чтобы любила

      Меня, явившись мне во сне?

      Как мне смотреть, не замечая

      Твоей искрящей красоты?

      Как жить на свете, не мечтая,

      Чтобы ко мне вернулась ты?

      Как позабыть прикосновенья,

      Что были страстны и нежны?

      Как мне не помнить те мгновенья,

      Что слишком для меня важны?

      – И впрямь, драма, слезу прошибает, – с издевательской усмешкой произнёс физрук.

      «Молчал бы лучше, пока самого не пришибли!» – подумал Степаныч, на секунду сжав кулаки, но потом решил не обращать на физрука внимания. Что с него взять: человек ограниченный, к тому же его много и сильно били по голове, в том числе и ногами.

      Патимат Курбаналиевна перелистнула страницу и продолжила чтение:

      Я на тебя тайком глядеть готов:

      Пространство, время, звуки – всё распалось…

      Дистанцию в четырнадцать шагов

      Мне не пройти, хотя – такая малость!

      Не передаст служебный телефон

      Десятой