Наш сосед Степаныч. Борис Текилин

вкус твоих пряных губ я чувствую на губах,

      И вспоминаю вновь блеск счастья в твоих глазах…

      И снова внутри меня желаний круговорот

      Крутится без конца… снова уснуть не даёт…

      Твоих не пойму я чувств, и не проходит ни дня,

      Чтоб я не стал гадать: любишь ли ты меня?

      Я, видно, сошел с ума… должна ты меня простить!

      Только твоя любовь сможет меня исцелить!

      – Хорошие стихи, чувственные, вот только размер иногда хромает, – с досадой произнесла завуч, которая в прошлом тоже преподавала литературу и очень любила поэзию, особенно Маяковского.

      – Есть шероховатости, немного подшлифовать бы надо, – сказал Роман Степаныч, чтобы не выбиваться из общего хора голосов, обсуждавших произведения неизвестного им автора.

      Прозвенел звонок на урок.

      – Увы, на этом наш литературный час окончен. Мне нужно на урок в 7Б, – Патимат Курбаналиевна положила оранжевую тетрадку на стол для совещаний и вышла из учительской.

      Вслед за ней потянулись и другие учителя. Вышел и Роман Степаныч, чтобы не отбиваться из коллектива. Ему очень хотелось забрать со стола свою оранжевую тетрадку, но он так и не решился задержаться, чтобы себя не выдать.

      Уборщица тётя Глаша принялась за уборку, так что Иветте Эдуардовне, оставшейся сидеть за своим столиком в учительской, пришлось поджать ноги, уворачиваясь от её проворной швабры.

* * *

      Итак, старик Сенека со своим «куи продэст» не помог. Злоумышленник попросту выбросил похищенную тетрадь, значит, она оказалось ему ненужной. Наверное, он ожидал найти в ней что-то кроме стихотворных строчек о несчастной и счастливой любви. А похищенные чужие чувства ему были совсем не нужны.

      Теперь следовало искать в другом направлении. Нужно было понять, кому в школе было под силу открыть ящик стола скрепкой. Таких специалистов в школе было не так уж много.

      Учителя разошлись по классам, а Роман Степаныч подошёл к доске с расписанием занятий для старших классов. Найдя нужную запись, он развернулся и направился на четвертый этаж. Там он подошёл к кабинету физики, заглянул в дверь.

      – Сан Саныч, можно мне у вас Криворучко забрать на пять минут? – спросил он у физика.

      – Криворучко, на выход! – по-военному чётко сказал Сан Саныч и продолжил объяснять урок.

      Косматый рыжеволосый Серёжка Криворучко вышел из класса в коридор и как-то неуверенно поглядел в глаза Степаныча.

      – Здравствуйте, Роман Степаныч.

      – Здравствуй, Сергей. Ты ни в чём признаваться не собираешься? – спросил Степаныч ровным голосом.

      – В чём мне признаваться? Я ничего не сделал. Это не я! – затараторил Серёжка, не поднимая глаз.

      – Ну-ка, посмотри на меня! Сам лучше признайся! Добровольное признание облегчает наказание. Всё-таки кража со взломом, да ещё сопряжённая с тайным проникновением в жилище… Хочешь, чтобы я полицию вызвал с собакой?

      – Зачем собака? Я ничего такого не делал.

      – Экспертиза покажет, – уверенным тоном произнёс Степаныч, – Снимут отпечатки с ключа, сличат