Год гнева Господня. Георгий Анатольевич Шатай

при помощи хитрого рычага под дном телеги, вышибает второе заднее колесо. Услышав свист, дрессированный коняка резко пятится назад, и многопудовая телега, груженая тяжелыми булыжниками, падает на жертву, ломая ей грудину и намертво припечатывая к земле. Остается лишь перерезать бедолаге горло и неторопливо обыскать тело.

      Даже Керре, казалось, забыл свою обиду и восхищенно присвистнул: «И ты сам все это придумал?» Тщеславный Синистр закатил глаза и напыщенно кивнул, хотя что-то подсказывало Арно, что здесь явно не обошлось без изощренной хитрости старого горбуна Дамастра.

      Долго ждать подходящую жертву им не пришлось. Через три дня Синистр, вернувшись из леса, сообщил, что завтра на рассвете по дороге пойдет одинокий пилигрим, у которого под рясой явно позвякивают деньжата. Правда, Дамастр предупредил, что клиент этот – весьма дородной комплекции и явно не хилого десятка. Поэтому лучше Синистру взять себе для подстраховки кого-то покрепче. Синистр выбрал Арно.

      И вот теперь Арно де Серволь, восьмой сын Фулька Реньо, сеньора де Ла-Судьер и прочая, и прочая, бакалавр свободных искусств и несостоявшийся магистр теологии Парижского университета, сидит в придорожных кустах и ждет команды от безграмотного сынка деревенского трактирщика, чтобы бежать добивать неизвестного ему здоровяка. Воистину, неисповедимы пути Господни и непостижимы судьбы Его!

      Из-за придорожного мелколесья показалась фигура одинокого пилигрима. Одет как обычный паломник: длинная темная котта с рукавами и капюшоном, остроконечная шляпа с опущенными на лицо широкими полями, кожаная обувь на босу ногу. Под левой рукой болтается переметная сума из воловьей кожи, на перекинутом через плечо посохе покачивается небольшая калабаса57.

      «Не сказать, что прям уж огромен, но один на один против такого я бы не вышел», отметил про себя Арно.

      Путник миновал кусты, где засели Гастон и Керре, и слегка раскачивающейся походкой приближался к телеге. Восходящее солнце било прямо из-за его спины, рисуя вокруг головы пилигрима некое подобие ореола. «Вне всякого сомнения, мученического», криво усмехнулся Арно.

      Путник подошел к Синистру. Вот они принялись о чем-то разговаривать. Вот путник кивнул… неспешно скинул суму… отложил посох… схватился за телегу. Время словно замедлялось с каждым мгновением. Арно невольно отвел глаза.

      Тишину прохладного июньского утра прорезал негромкий свист. Со стороны дороги послышался грохот и сдавленный крик. Арно повернул взгляд. Пилигрим барахтался под телегой, упираясь в ее борт руками и безуспешно пытаясь высвободиться. Синистр достал длинный нож, но вместо того, чтобы добивать путника, неожиданно издал два коротких свистка. Это был условленный сигнал о помощи. Арно вскочил и со всех ног рванул к телеге, сжимая в руке бракемар.

      Через пару мгновений он понял, что никакая помощь Синистру не требовалась. Просто

57

Сосуд из тыквы.