Год гнева Господня. Георгий Анатольевич Шатай

деревень и приселков. Иногда к ней приезжали даже из города. У кого она всему этому научилась, Ариана не знала. Может, у бабушки. Хотя ни про каких бабушек мать никогда не рассказывала. Когда-то давно, в детстве, Ариана подслушала разговор дядюшки Эстрабу с соседкой Менгиной. Кривоглазая и вечно брюзжащая Менгина говорила что-то про «добрых христиан», какого-то Гийома Белибаста и зеленеющий лавр. Когда Ариана немного подросла, она спросила однажды у матери, кто такие эти «добрые христиане» и почему лавр должен зазеленеть через семьсот лет, если он без того все время зеленый. В ответ мать с такой силой вдарила ей по губам, что у Арианы зазвенело в голове. С тех пор у ней пропала всякая охота задавать вопросы о непонятных и далеких от нее вещах.

      Но сегодня Ариана не смогла удержаться. Ведь она уже совсем взрослая, не станет же мать снова бить ее по губам?

      – Матушка, – после долгих колебаний решилась Ариана. – Только не сердись, пожалуйста.

      – Чего тебе? – мать оторвалась от стряпни и обернулась.

      – У нас ведь вместо отца невесты будет дядюшка Эстрабу, да?

      – Что ты спрашиваешь всякие глупости? Ты же знаешь, что да.

      – А сам он – где? – краснея, пролепетала Ариана.

      – Кто? – не поняла вопроса мать.

      – Ну… отец невесты.

      – Ах, вон ты о чем, – мать снова отвернулась, вытирая руки о передник. – Я не знаю.

      – А кто он был? Он умер?

      – Я не знаю. Надеюсь, что нет.

      – Он был бригандом?60

      – Бригандом? С чего ты взяла? Нет, он был… кем-то вроде церковника.

      – Церковника? – округлила глаза Ариана. – Он был из… из «добрых христиан»?

      – Не произноси больше этих слов, если не хочешь оказаться на костре! – мать с грохотом бросила глиняную миску на стол. Затем, смягчившись, добавила: – Нет, из обычных церковников. По крайней мере, одет он был как они.

      – А где он жил? Или живет?

      – Говорю тебе: я не знаю. Он был не из наших мест.

      – Он что, был франсиманом?61

      – Нет, скорее алеманом62. Он говорил на совсем чужом языке.

      – А как же вы разговаривали? – удивилась Ариана.

      – Мы не разговаривали… – задумалась на миг мать. – И отстань уже от меня со своими расспросами! Иди лучше платье надень, скоро гости придут.

      Свадебное платье, которое уже сегодня вечером станет просто воскресным, стоило поистине невообразимых денег. Но оно того стоило, думала Ариана, доставая ярко-синее котарди из деревянного сундука, обглоданного по углам крысами. По центру платья вилась замысловатая вышивка золотой нитью, укороченные рукава с типпетами – длинными свисающими лентами – заканчивались фестонами в форме листьев фигового дерева. Спереди платье было сшито так хитро, что делало грудь выше и пышнее на вид. Ариана долго упрашивала швею сделать именно так: ведь ее собственная грудь всегда казалась ей неказистой.

60

Разбойником.

61

Жителем Французского королевства.

62

Немцем.