Утопленница и игрок. Марина Кельберер

за ее усилиями, тихо веселился Леша, забавно сморщив губы. – Пончик. Маня-пончик.

      – … да, Мань, должен признать – совсем не понимаешь. Шмотья какого-то отстойного мне накупила. Деньги потратила. Последние, судя по всему. Зачем спрашивается, а, Мань?

      «Маня-пончик» выпрямилась, щеки красные, и отдышалась.

      – Стирать надоело. Потом надо же в чем-то ходить… и менять.

      – Да на кой х…у, извини Мань, мне эти тряпки половые, а?! Лучше б пожрать купила. Мяса. И побольше. А шмотки эти хреновые – потом, если бабки останутся.

      – Отстань, – лаконично ответила Маня и полезла под столик с Notebookом.

      – Вот ты какая, Мань – грубая. Не ожидал.

      Леша сделал серьезное лицо, но серые глаза смеялись, упершись в Манину объемистую «спину», выпирающую из-под «компьютерного» столика.

      – … Потому и одна. Говорил же тебе – нельзя так, Мань, с мужиками. Поласковее надо. Понежнее. Глядишь, наелся бы от души мяса, помягчел – и приласкал. Пожалел бы.

      Леша красноречиво крякнул и вздохнул.

      Маня вдруг обернулась и с интересом посмотрела на «говоруна».

      – А ты часом, Леш, не жиголо? Не альфонс профессиональный? Который по женщинам живет и столуется – задарма. Ловко заманивая их в свои сети и подтибривая у них деньги, украшения, столовое серебро, технику… вообще все, что можно вынести – пред тем, как смыться.

      – Альфонс?! – поразился Леша, скрипнув стулом. – Опять неожиданно, Мань. Но в данный момент – похоже на правду, признаю.

      – Да. Именно. – Замерев с веником в руке и округлив свои разные глаза, Маня изучающее смотрела на Лешу. – Сейчас, говорят – таких навалом – прохиндеев. Кризис. Ситуация сложная. С работой опять же туго…

      – Мань, по-своему ты права, но…

      – Вот я и думаю: морду тебе уже набили, «потеряли» и «ищут»…

      – Но у альфонса, Мань, по роду его чисто профессиональной деятельности, есть и другие должностные обязанности – не только проживать и кушать, – скучным казенным языком затянул Леша. – Согласна? Если уж мы с тобой решили, Мань, что я – это он. Альфонс и прохиндей, в смысле. К чему я клоню, Мань – сечешь? – доброжелательно осведомился предполагаемый «жиголо». И вдруг подмигнул ей – заговорщицки и блудливо.

      Маня, слушавшая его неотрывно и с большим интересом, дернулась. Отвернулась и утянулась под кровать вслед за веником.

      Леша засмеялся.

      – Счастья ты своего не видишь, Мань. Совсем глупенькая. Ничего-то ты не умеешь, Мань. Ни мужика завлечь, ни…

      – Леш, ты домой когда собираешься?

      – Не понял?

      – Домой, спрашиваю, когда?

      – Отчалю, в смысле?

      – Да.

      Из-под кровати раздавалось враждебное шуршание и било холодом.

      – Не волнуйся. Скоро, – легко парировал «альфонс и прохиндей», покачиваясь на нещадно скрипевшем стуле. – Время не пришло. Сам скажу – когда.

      – Дела разве тебя срочные не ждут… а, Леш?…

      Маня собирала мусор на старый железной совок с отломанной ручкой.

      – Дела пока терпят, Мань, – невозмутимо откликнулся «жиголо». – Не дрейфь. Все тип-топ.

      Поджав