Лейтенант Хорнблауэр. Рука судьбы. Сесил Скотт Форестер

золото, за нас не скоро отомстят, мистер Хорнблауэр.

      – Не думаю, чтоб отмщение меня сильно утешило, – сказал Хорнблауэр.

      – Тоже верно. Но без сомнения, его туземное высочество нас на сей раз пощадит. Мы – гусыня, которая несет золотые яйца. Полная лодка золота каждый месяц – радужная перспектива для пиратского бея в наши дни, когда торговые суда хорошо охраняются.

      – Шабаш! – крикнул рулевой.

      Лодка плавно скользнула к причалу и аккуратно пришвартовалась. На берегу сидели в тени несколько человек – они сразу повернули головы и принялись разглядывать англичан. На палубах шебек появились темнолицые мавры и тоже принялись глазеть. Один или двое что-то выкрикнули.

      – Без сомнения, они перечисляют родословные неверных, – сказал Таплинг. – Брань на вороту не виснет, особенно если я ее не понимаю. – И добавил, глядя из-под руки: – Где же он?

      – Никого не видно, кто бы походил на христианина, – сказал Хорнблауэр.

      – Он не христианин, – сказал Таплинг. – Белый, но не христианин. Белый благодаря смеси французской, арабской и мавританской кровей, консул его британского величества в Оране pro tem[28] и мусульманин из соображений удобства. Кстати, в положении правоверного есть серьезные минусы. Зачем мне четыре жены, если в благодарность за это сомнительное удовольствие я должен воздерживаться от спиртного?

      Таплинг спрыгнул на причал, Хорнблауэр последовал за ним. Внизу умиротворяюще плескалась легкая зыбь. От каменных плит, по которым они ступали, отражался ослепительный жар полуденного солнца. Далеко в заливе стояли на якоре два корабля – транспортное судно «Каролина» и фрегат его величества «Неустанный». Они были дивно хороши на синей морской глади, искрящейся серебром.

      – И все-таки я предпочел бы «Друри-Лейн» в субботнюю ночь, – сказал Таплинг.

      Он снова повернулся к городской стене, защищающей Оран с моря. Узкие ворота, обрамленные бастионами, выходили прямо к причалу. Сверху стояли часовые в красных кафтанах. В густой тени под проемом ворот что-то двигалось, но ослепленные солнцем глаза не могли ничего различить. Наконец на свет вышла небольшая группа: полуголый негр вел осла, на котором боком, ближе к крупу, располагалась массивная фигура в синем одеянии.

      – Пойдем навстречу консулу его британского величества? – спросил Таплинг. – Нет. Пусть сам к нам идет.

      Негр остановил осла, всадник спешился и вразвалку подошел к ним. То был высокий грузный человек в длинном одеянии. Землистого цвета лицо украшали жидкие усики и бородка, большую голову венчал белый тюрбан.

      – К вашим услугам, господин Дюра, – сказал Таплинг. – Позвольте представить вам мистера Горацио Хорнблауэра, исполняющего обязанности лейтенанта с фрегата «Неустанный».

      Господин Дюра кивнул. Его лоб покрывала испарина.

      – Деньги привезли? – спросил он утробным голосом.

      Прошло несколько минут, пока Хорнблауэр привык к его французскому и начал понимать.

      – Семь тысяч золотых гиней, – отвечал Таплинг

28

 Pro tem – сокращение от pro tempore – временно (лат.).