Судьба на роду начертана. Владимир Волкович

знакомиться.

      Аля была очень привлекательна. Красота ее расцвела, в светло-зеленых глазах отражалась мудрость, бледная тонкость лица скрывала в себе таинственность. Фигура оставалась по-девичьи стройной, походка была, как прежде, легкой и изящной. В то же время в ней уже угадывалась зрелая женщина. И это необыкновенное сочетание притягивало взгляды встречных мужчин. Ей с равным успехом можно было дать как ее реальные двадцать пять, так и значительно больше.

      Аля шла на работу. Трудилась она в строительной конторе инженером, хотя никакого строительного образования у нее, конечно, не было. Научилась быстро, и сейчас мечтала поступать в строительный институт. Для этого надо было получить аттестат зрелости, и Аля решила окончить вечернюю школу. Учеба давалась легко, она везде успевала, только на развлечения и мужчин времени не хватало, но была даже рада этому.

      День пролетел незаметно. Алю радовало, что рабочие дни не похожи друг на друга, каждый приносил с собой что-то новое. Строительство, вообще, процесс со многими непредвиденными обстоятельствами, требующими принимать решения на ходу, и Але доводилось если и не принимать эти решения самой, то просчитывать их по просьбе тех, кто принимает. А это было ответственно и очень увлекательно.

      Уже подходила к дому, когда издалека увидела Мозеля. Подумала: «Ну, сейчас для полного удовольствия надо столкнуться с ним лицом к лицу». Но и уйти в сторону или выждать казалось ей унизительным.

      – Здравствуйте, – Мозель вежливо приподнял шляпу и наклонил голову, обнажив лысеющее темечко, окруженное венчиком седеющих волос.

      – Здравствуйте, – она хотела, как обычно, пройти мимо, но он загородил ей дорогу.

      – Алевтина Григорьевна, у меня имеются два билета в театр на субботний день. Театр недавно восстановили, и он начал давать пиесы. Не желаете ли посмотреть?

      Голос был приятен, а его обладатель вежлив и обходителен. Аля теперь рассмотрела его внимательнее: коренастый, лет под сорок, карие прищуренные глаза, в которых трудно было что-то прочитать, нос с горбинкой, ранние морщины на лбу. Тонкие губы, зажатые в углах, могли говорить о твердом и жестком характере. Одет аккуратно, со вкусом, но без броскости. Чувствовалось, что этот мужчина много повидал и знает себе цену.

      – Я не могу сказать, – Аля замялась, – у меня в субботу бывают занятия.

      – Ну, так в пятницу сообщите мне.

      – Хорошо.

      Мать была уже дома, она приходила раньше. Взглянула на озабоченное лицо дочери:

      – Доча, что-то случилось?

      – Нет, мама, все в порядке, – и чуть погодя: – Мозель в театр пригласил.

      Мать живо повернулась к Але:

      – Иди, он очень приличный человек, – и увидев замешательство на лице Али, – или он тебе совсем не нравится?

      Аля покопалась в себе, пытаясь разобраться в своем отношении к Мозелю, но, так и не определившись, махнула рукой:

      – Сто лет не была в театре, схожу, пожалуй.

      В театре было торжественно, люди нарядно одеты, приветливые