Не верь, не бойся, не проси. Морвейн Ветер

гордый! Я просто спросила!

      – Ты не спросила – ты наехала. А за наезд надо отвечать. Дошло?

      – Прости, – буркнула Янка и снова уставилась на кастрюльку. Потом добавила обиженно: – Вообще-то, я тебе кофе сделать хотела. Но у тебя ни сливок, ни сахара нет.

      Ярослав отвернулся, одним коротким движением распахнул холодильник и бухнул на стол пакет с надписью «молоко».

      – Мне безо всего, – добавил он и снова отвернулся.

      Янка поджала губы и уставилась его на коротко остриженный затылок. От одного только вида мясистой шеи сводило в паху, а Ярик спустился вниз в одних только джинсах, так что Янка имела возможность лицезреть ещё и спину, на которой при каждом движении медленно перетекали друг в друга бугристые мышцы. Будто по волнам, по их изгибам плыл порядком уже стёршийся патрон с надписью «Кабул».

      Янка отвела взгляд и выдернула из розетки шнур. Достала из шкафа две кружки с отбившимися краями и, засыпав в каждую по ложке кофе, залила кипятком. Добавила в одну молока, но пить не стала. Взяла в руки другую и, подойдя к Ярику со спины, прислонилась к татуировке лбом, а сбоку протянула чашку.

      Ярик молча взял чашку и сделал глоток.

      – Я хочу с тобой поладить, – сказала Янка, осторожно обнимая его со спины так, чтобы не помешать пить, и снова прислонилась к нему всем телом. – Только не знаю, как. Я понимаю, что ты меня спас. Спасибо.

      Ярик покосился на неё через плечо и, отвернувшись, сделал ещё глоток.

      – Я твоего отца знал, – сказал он, и Янка невольно вздрогнула. А потом добавил: – Тот ещё урод! Бросить дочь по уши в дерьме.

      – Он думает, я не его дочь, – сказала Янка тихо.

      Ярик бросил на неё ещё один короткий взгляд.

      – Ты думаешь, он бы родную не бросил? – спросил он.

      Янка пожала плечами. Подумав, она пришла к выводу, что папаша бросил бы любого, если бы тот не вписался в предвыборную кампанию.

      Ярик свободной рукой накрыл её ладонь и сжал пальцы поверх руки.

      – У нас с тобой проблема, Янка. Твои сто косарей.

      – Я… – Янка прокашлялась. – Я знаю.

      – У меня есть один план, но мне нужны будут ребята. Абсолютно надёжные.

      Янка чуть переместилась вбок, чтобы видеть что-то кроме голой спины и шкафа с облупившимся боком. Посмотрела на заснеженный двор.

      – Я подойду? – спросила она.

      – Стрелять умеешь?

      Янка не ответила.

      – Драться – тоже нет?

      Янка снова промолчала.

      Ярик развернулся и, вывернувшись из её рук, прислонился к стене. Посмотрел на Янку исподлобья.

      – Нахрена ты взялась вести наркоту, а? Тебе что, денег папаша мало даёт?

      – Я не бралась!

      – Да хорош уже врать! Мне-то пофиг, просто хочу знать.

      – Я правду сказала, – повторила Янка упрямо. – Я, блять, напилась. В зюзю. И надышалась порошком. Не знаю, как вообще жива осталась. Друган мой проводил меня до самолёта, а потом мимо таможни передал этот баул. Я прилетаю в Москву – бегом в сортир. Открываю баул – там трава. Всё. Я чуть не обосралась: кругом менты…

      – Но-но,