Не верь, не бойся, не проси. Морвейн Ветер

беги быстрее, а то ещё добавлю. У нас – как в армии.Ану, пошла! – На последних словах Ярик хлопнул Янку по заднице и подтолкнул к двери. Шлепок отпечатался на теле огнём, и всю дорогу до того, что Ярик назвал «душем», Янка думала об этом жесте.

      Ярик не вызывал ощущения угрозы, но от мысли о том, что её в самом деле будут трахать, и трахать, судя по всему, жёстко, тело отзывалось огнём, а сердце холодело.

      Янка была с мужчиной дважды. Один раз – по пьяни, и с того случая не запомнила ничего, только грязный кафельный пол в туалете клуба и пыхтение над ухом. Тело тогда было настолько ватным, что она не знала даже, больно ей было или хорошо.

      Второй раз случился на спор, и спор этот, конечно, Янка проиграла. Подставлялась она мужественно, но когда Дэвид ворвался внутрь неё, едва не завыла в голос от презрения к самой себе.

      И вот теперь её будет трахать этот здоровенный самец. Несмотря на мороз, уши у Янки покраснели.

      Она подошла к «душу» и оглядела его со всех сторон. Душевую кабину в этом сооружении Янка не узнала бы никогда, если бы ей не ткнули пальцем.

      Заглянула внутрь и пощупала кончик торчащего из потолка шланга, а затем огляделась по сторонам.

      Было не то чтобы очень холодно – градусов пять. Но после трёх лет вдали от снега Янку пугала одна только картина заснеженного огорода и заледеневшей душевой.

      Она вздохнула и, быстро скинув изодранные в хлам шмотки на землю, нырнула в душ.

      Мылась Янка быстро – хватило даже не десяти, а трёх минут. Вода оказалась ледяной, и в первую секунду она заорала матом на весь двор, но затем успокоилась и просто решила поспешить.

      Облившись водой и подхватив с земли тряпки, Янка, как была, без ничего, ломанулась к дому. Ворвалась в комнату, где уже потихоньку разгорался очаг, и замерла, встретившись с жадным, голодным взглядом Ярослава.

      От этого взгляда Янка согрелась мгновенно. Она всё ещё толком не понимала, что чувствует, ощущая на себе этот взгляд.

      Глаза Ярика скользнули вниз, почти оглаживая её обнажённые грудь, живот и промежность, а там, где взгляд ложился на тело, под кожей вспыхивал огонь.

      – Нравлюсь? – спросила Янка, распрямляя спину.

      Ярик не ответил. Встал и подошёл вплотную к ней. А затем коротко, без замаха врезал оплеуху поверх старого синяка. От неожиданной боли Янка взвыла, слёзы навернулись на глаза, но она только стиснула зубы и снова выпрямилась.

      – Тринадцать минут, – сказал Ярослав. —Мои приказы должны выполняться в точности. Дошло?

      – Капец!

      – Мат поубавь. Ругаться здесь буду я.

      – Дрессированную собачку из меня сделать надумал?

      Ярик отошёл, налил из стоявшей на столе бутылки две стопки водки и бросил через плечо:

      – Сделаю, если захочу.

      Одну стопку он протянул Янке, и та поморщилась, разглядывая прозрачную жидкость. Потом задержала дыхание и осушила рюмку до дна.

      – Ох! Это тоже часть воспитания?

      – Да.

      Ярик отошёл к камину и, усевшись на коврик спиной к дивану, посмотрел на огонь, потом снова на Янку.

      – Иди сюда.

      Янка