Любимые дети, или Моя чужая семья. Диана Чемберлен

я.

      – О ком? – спросил он.

      – О Сэме.

      Он так долго молчал, что я уже решила, что не дождусь ответа.

      – Не стоит думать о нем. Ничего хорошего это не даст, – отрезал он и тут же показал на знак ограничения скорости. Тридцать пять миль в час. – Новый знак? Думал, что на этом отрезке скорость сорок пять миль в час.

      Джейми попросил меня прийти в офис риелтора, где он работал. Вероятно, хотел лучше расспросить меня, прежде чем окончательно принять мое предложение помощи. Но когда я вошла в его маленький офис, он держал ребенка. Я села, и Джейми обошел письменный стол, чтобы отдать мне дитя.

      Каждый ребенок казался мне прекрасным. Даже с головками неправильной формы и сморщенными личиками, даже самые уродливые. И все же Мэгги Локвуд уже в месяц была необыкновенной: густая поросль темных локонов и крохотные черты, вырезанные в бледном, безупречном фарфоре.

      – У нее небольшие колики, – сообщил Джейми. – Но она хорошая малышка.

      Держать ее – все равно что держать перышко. Такая она была легкая. Держать ее – все равно что держать чудо.

      «Познание Бога».

      Эта мысль пришла в голову, и глаза наполнились слезами. Смогу ли я это вынести? Помогать ухаживать за младенцем?

      – Вы в порядке? – спросил Джейми.

      – Она так прекрасна.

      Я почувствовала, как по щеке скользнула слеза, но сумела сдержать остальные.

      Он подумает, что я не в себе! Может, из тех женщин, кто способен украсть младенца.

      Я подняла глаза, откашлялась и снова огляделась.

      – Она впервые в вашем офисе? – спросила я. – Должно быть, ваши коллеги потеряли из-за нее голову.

      Прежде чем ответить, он побарабанил пальцами по столу.

      – Собственно говоря, я приносил ее сюда всю неделю.

      Подавшись вперед, он изучал дочь, спокойно спавшую у меня на руках.

      – Лорел трудно приходится.

      Он мне исповедуется?

      – Мне очень жаль, – сказала я.

      – Роды были тяжелыми. Началось кровотечение, сейчас у нее анемия, и, думаю, она чувствует себя оторванной от мира и… не уверенной в себе.

      – Вот как? Бедняжка!

      Я сочувствовала женщине, которую видела всего раза два. Как это страшно – родить ребенка и не желать заботиться о нем!

      – Надеюсь, ей скоро станет лучше.

      – Спасибо. Я тоже.

      Я глянула на стопку проспектов по недвижимости на столе Джейми:

      – Как-то странно видеть вас здесь. Видеть, что и вы выглядите человеком.

      – Я очень человечен, – рассмеялся он. – Это все, что я есть. Все, чем хочу быть. Хорошим человеком.

      – Я…

      Я хотела высказать, что означали для меня несколько посещений его часовни. Я знала, что вернусь, со Стивом или без.

      Я глянула на Мэгги, чьи глаза с длинными ресницами были закрыты, а веки слегка подергивались, словно она видела сны.

      – Не знаю, как объяснить вам, что я чувствую в вашей церкви, – сказала я, снова глядя на Джейми. – Я не религиозна, поэтому все так странно. Трудно объяснить словами.

      – Это