Русь святая – 2. Владимир of Владимир

творчество Эроса, наконец произнёс в слух: – Чувствуется рука мастера эротического стиля. Это у нас кто ж такой будет?

      – Знакомец барышни Зинаиды Ивановны, мисьё Стас, настоящий художник.

      – Знакомец Барышни?

      – Истинно так.

      – Так значит в этой комнате теперь вы живете? – Спросил наш жандарм, делая вид что утратил интерес к искусству эроса.

      – В комнате? – Ключница выронила бронзовый нож и тут же его подняла, вновь порезавшись сунула палец в рот.

      – Ну и когда здесь был в последний раз, ваш дружок месье Стас?

      – Давно, прошлой весной. – Ключница смутилась и сунув нож себе в кармашек передника, вновь за теребила его кончик, вроде как сообразив что проговорилась, добавила: – Никакой он мне не дружок, по што меня оговариваете!

      – Татьяна, ты же не глупая девушка, говоришь дружок барышни, а рисует и фотографирует тебя. Если бы он был дружок Зинаиды Ивановны, то и малевал бы её. Вот и выходит, что это твой дружок.

      – Много вы знаете. Да он барыньку наснимал столько, только в ней нету этого, как его…

      – Вдохновения? Шарма? – Подсказал Владимирский.

      – Во, во, ентого тоже нету.

      – Ну, это все голословные заявления. – Наш жандарм всем своим видом изобразил не доверие.

      – Каки таки заявления? – Спросила Татьяна, руки которой, невидимыми спицами вязали паутину, которою для неё же развешивал наш жандарм.

      – Бездоказательные.

      – А это что ж! – И ключница подойдя к комоду, открыла дверку и извлекла на Божий свет дюжину фотографий, некоторые из которых были в рамках. Зинаида Ивановна не была по жизни красавицей, но под фотообъективом художника, в ряде случаев была представлена очень даже привлекательно.

      – Это что же, у нас теперь такая мода, обнажёнными фотографироваться? – Разглядывая фотографии, удивлялся наш герой.

      – Много вы понимаете, в красоте женского тела? – Как по бумажке произнесла ключница.

      – Вот вам и мотив. – Забирая себе фото произнёс Владимирский: – Выходит, значит фотографа не поделили. Так когда говорите, последний раз видели его?

      – Кого его?

      – Дружка вашего фотографа Стаса. Кстати Стас это Станислав.

      – Станислас. – Голос ключницы сбился: – Я не знаю!

      – Продолжайте. – Владимирский подошёл к ней вплотную и поймал своим цепким взглядом, блуждающие зрачки Татьяны. Она зачарованно глядела в холодные глаза нашего героя и в сером мраке её глаз фатального** разврата, струился липкий страх. Она пролепетала еле внятно:

      – Его привёз в усадьбу пан Бжезинский, ещё весной, пожалуй год назад а сам уехал. Они, как с Зинаиды Ивановны брать стало нечего, в усадьбу нехотя приезжали. Разве что по делам.

      – Ну и сколько здесь прожил пан Станислас? – Безразличный образ, спал с нашего героя.

      – Пан Станислас, нисколько. Он рисовал