Бомжонок. Наталья Бессонова

строгого супруга, уточнил полковник. – Ну-ка, ну-ка рассказывай!

      – Нет, она же эт-самое… под нашим присмотром была!

      – Тогда я спокоен! Володя, а какие у тебя планы? – поинтересовался Юрий. – Поехали к нам? Посидим, обмоем последние события, – предложил он, не дожидаясь ответа на первый вопрос.

      – А что нам мешает? Поехали! – согласился Владимир Иванович. – Событий-то много накопилось! Звёзды твои полковничьи – раз! Твоя эт-самое… героическая женитьба на этой эмансипированной даме – два!

      – Да ладно вам! Никакая я не эмансипированная, – смеясь, возразила Надя против такой характеристики…

      Этот вечер для Надежды был согрет не только встречей с любимым, но и необыкновенно тёплым, душевным дружеским общением. Мужчины вспоминали былые годы, все вместе пели песни под гитару. А традиционное мясо, которое приготовил Юрий, было, как всегда, превосходным…

      Знакомство с беспризорниками

      Тоня привела Егорку в длинное полуподвальное помещение с толстыми трубами, обмотанными жёлтой изоляционной материей. Вместо двери зиял узкий проём между вертикальной трубой и стеной из бетонных блоков, завешанный одеялом неопределённого цвета. В углу под потолком в покорёженном подсвечнике горело несколько свечей. Напротив тускло горел фонарь типа «летучая мышь». В нос бил острый неприятный запах. Обитатели этого странного места вышли навстречу вновь прибывшим.

      – Опять клей нюхаете? Наркоши! – с порога принялась ругаться девочка. – Вот Сенька Моряк вам устроит взбучку! Если хотите стать юнгами, ничего такого делать нельзя! Ни курить, ни пить, ни нюхать! – строго произнесла она.

      – А, может, мы не хотим…

      Малыш испуганно смотрел на ребят.

      С фотографии на бетонной стене – в той части, куда падал свет от фонаря, – сияла улыбка Юрия Гагарина, державшего в руках белого голубя. Края глянцевого портрета обтрепались и стали неровными, но кто-то явно бережно хранил изображение первого космонавта. Со старой афиши сбоку от него как-то не очень весело взирали на собравшихся волосатые парни с гитарами, а на ярком листе календаря, давно утратившего актуальность, маячило белоснежными парусами трёхпалубное судно. На противоположной стенке красовалась неровная надпись: «Крендель ушастый», соседствуя с группой нецензурных слов. Их, конечно, Егорка прочесть не мог. Да и вряд ли успел узнать, кто такой Юрий Гагарин, но от этой приветливой улыбки на картине он почувствовал себя гораздо увереннее.

      – Вот, новенького привела! – деловито сообщила девочка. – У Ленинградского вокзала нашла. Мать его там бросила.

      – Мелюзга! – констатировал чумазый, обритый наголо мальчишка в большой не по размеру куртке, с коростами, замазанными зелёнкой, по всей голове.

      – Зачем он тут нужен? – спросил другой, отбрасывая длинный чуб с перепачканного то ли сажей, то ли грязью лица.

      – Будет с нами жить! – твёрдо заявила Тоня. – А вы бы хоть умылись!

      – Да нормально, с малышами больше подают, – возразил первый по поводу новенького.

      – А чё, клёвый пацанчик, –